Колтон оглянулся на грустно кивнувшую жену.

– … но самое большое удовольствие мне доставит расправа с вами, милорд. Об этом я буду с ликованием вспоминать всю свою оставшуюся жизнь! Увенчанный наградами герой, сражавшийся под началом Веллингтона, погиб от руки простолюдина! Как грустно, скажут люди! И наконец, прекрасная Адриана, о чьей смерти я буду искренне сожалеть. Но что поделаешь! Если пощадить ее, она непременно расскажет о моих деяниях, а этого я не могу допустить!

И тут за его спиной раздался знакомый звук. При виде улыбки, расплывшейся на губах будущей жертвы, Роджер насторожился и только тогда услышал громкий цокот когтей по мраморному полу. Испуганно обернувшись, он затаил дыхание при виде темного силуэта, возникшего в арочном проходе большого холла. Там стоял Лео, самый крупный из волкодавов: шерсть щетинится, голова угрожающе опущена, клыки оскалены. Негромкое рычание, вырвавшееся из горла животного, заставило Роджера искать убежища. Прямо перед ним была дверь гостиной, но металлические набойки предательски заскользили на гладком полу. Когда Колтон ринулся к нему, он попытался прицелиться, но не сумел: слишком дрожали руки. Едва удержав равновесие, он дернулся в сторону гостиной, но тут Лео двинулся вперед, медленно загоняя добычу в угол. Роджер панически взвыл, поняв, что возмездие уже грядет. На этот раз никто не собирался защищать его от пса.

– Отзовите животное! – в панике взвизгнул он, ткнув пистолетом в сторону Адрианы. – Иначе, клянусь небом, я вышибу ей мозги!

Но внезапная вспышка боли бросила Роджера на колени. Рот широко раскрылся, веки опустились. Второй удар пришелся сбоку головы, третий – в затылок, и Роджер бессильно рухнул лицом вниз на мраморный пол.

Гаррисон со спокойным достоинством извлек из внутреннего кармана ливреи носовой платок и вытер с кочерги кровь и волосы. Адриана, раскинув руки, подлетела к нему со слезами на глазах.

– О Гаррисон! Дорогой, дорогой Гаррисон, вы спасли нам жизнь! – ликующе вскрикнула она, обнимая и целуя дворецкого, который всячески пытался не улыбаться, но все же старательно подставлял щеку.

– Всегда рад услужить, мадам! Не мог же я позволить этому зверю взять над нами верх!

Колтон, весело хмыкнув, потряс руку старого слуги, и все трое дружно осыпали благодарностями зевающего Лео.

– Роджер признался, что отравил собак, – объяснила Адриана, – но, правда, по ошибке захватил пузырек не с ядом, а с опиумом. Псам просто нужно выспаться.

– В таком случае где же Арис? – встревожился Колтон, оглядываясь.

– В галерее, – ответила Адриана, прислонившись к мужу, который тут же обнял ее за талию. – Я уверена, что если жив Лео, то и Арис тоже не погиб.

– Но где же слуги?

– В кладовке для овощей.

– Я сейчас же их выпущу, – пообещал Гаррисон, осторожно ощупывая большую шишку на голове и вытирая запачканные красным руки. – Может, уговорю кухарку перевязать меня. Боюсь, рана все еще кровоточит.

– Буду счастлива сделать это сама, и немедленно, – предложила Адриана. – Его светлость может сам выпустить слуг и послать кого-нибудь за шерифом, а потом мы все позаботимся об Арисе.

Вскоре в доме уже царила обычная суета. Роджера связали и оттащили за чайный столик, чтобы никто не споткнулся об него ненароком. Он все еще не пришел в себя, и казалось весьма сомнительным, что очнется до прибытия властей.

Еще через некоторое время стало ясно, что волкодавов всего лишь опоили опиумом, поскольку Арис тоже проснулся. Собаки нежились под ласками Адрианы, сидевшей на ковре и учившей Жени гладить их длинную шерсть. Колтон открыл новую бутылку бренди, на случай если Роджер снова ухитрился подсыпать яду в графины, и налил себе и Гаррисону по стаканчику.