– Ты убил их! – взорвалась она, заливаясь слезами. – Грязный, вонючий ублюдок!

По ее мнению, худшего оскорбления быть не могло. Но Роджер и не думал обижаться.

– Искренне надеюсь на это, и как видите… – Роджер небрежно обвел рукой обмякшие тела собак. – Вероятность весьма велика. Я покидал фабрику в спешке, когда обнаружилось, что моей жене удалось выжить, вот и пришлось в последний момент захватить пузырек из сундучка с сокровищами, которые так любезно поставлял мне Таддеус Мэнвил. К сожалению, надпись на пузырьке была смазана, но в любом случае, даже если я по ошибке захватил опий вместо яда, животным уже ничем нельзя помочь.

– Арис и Лео ничего не взяли бы из ваших рук! – убежденно объявила Адриана. – Как вам это удалось?

Элстон весело хмыкнул, словно наслаждаясь собственной изобретательностью.

– Я обыскал всю округу в поисках последней, самой свежей добычи собак, в полной уверенности, что они еще к ней вернутся. Залил останки кролика ядом и стал ждать. Они сожрали все и побежали к дому. Если псы еще не мертвы, значит, скоро сдохнут. Я ошибок не делаю.

– Но как вы сюда попали?

– Проскользнул следом за судомойкой, когда та пошла взять овощи из кладовки. Как только мы добрались до кухни, я прижал пистолет к ее виску и пригрозил пристрелить либо девчонку, либо первого, кто пошевелится. Теперь все сидят под замком в кладовой, не исключая садовников.

– А остальные слуги?

– О, я велел судомойке позвать их вниз. Она не хотела, бедняжка. Но дуло пистолета, приставленное к голове, – самый веский довод. Если не считать несчастного Гаррисона, все остальные пребывают в кладовке. Даже ваша горничная, получившая большую шишку на затылке за то, что пыталась на меня напасть. Ну и чего она этим добилась? Рухнула мешком на пол, да так и осталась лежать.

– Но что вы сделали с Гаррисоном?

– Думал, что смогу бесшумно подойти сзади, но у старика на удивление острый слух. Заметив меня, он схватился было за кочергу, но я свалил его с ног, швырнув в голову бюст. Он еще жив?

– Едва.

– Жаль. Я думал, что прикончил его.

– Вы само воплощение зла. Черного зла. Как подумаю, что вы убили лорда Рэндвулфа из-за меня…

Адриана искала и не находила слов, чтобы выразить свое раскаяние и муки, неотступно терзавшие ее с тех пор, как обнаружилось, кто именно стал причиной гибели лорда Седжуика. Но в глазах ее стыл лед ненависти.

– Я могу только умолять Господа простить меня за то, что вообще привела вас сюда, – холодно бросила она. – Мне следовало отделаться от вас задолго до того, как вам в голову пришла мысль расправиться с лордом Рэндвулфом. Как смели вы поднять руку на этого прекрасного человека? Он в жизни не причинил вам зла.

– Разве? – вспылил Роджер. – Он пытался разлучить нас! Не желал ничего слушать о вашей свадьбе с кем-то, кроме его драгоценного сыночка! Так вот, для меня это было достаточным мотивом!

– Как вы уже успели обнаружить, Роджер, его смерть ничего вам не дала, – язвительно заметила Адриана. – Я никогда бы не вышла за вас замуж. Вы были всего лишь знакомым, и притом не слишком близким. Да и в обществе вас терпели с трудом. Вы дурно вели себя, ссорились по пустякам и набрасывались на каждого, кто имел несчастье вам не угодить. Всякий, кто пытался приблизиться ко мне, немедленно получал отпор, а ведь это были мои друзья! Вы ревновали к людям, которых я вовсе не считала своими возможными женихами.

– Я ненавидел всех, особенно лорда Седжуика и того, которому вы с такой готовностью отдали себя, – презрительно пояснил Роджер.