Неизбалованный поездками, он вел себя, как большой ребенок, удивляющийся горам, теплу, юккам, высаженным вдоль заборов.

Начало смеркаться, и светящийся Сопот мы увидели издалека. Он располагался в амфитеатром — от более высоких домов — к классическим для этого региона двухэтажным под черепичными крышами — в долине, живописность которой мы не могли оценить из-за сумерек. Высоток тут не было, максимум пятиэтажные многоквартирные дома на периферии, строились они в одно время, в 2015 — 16 годах, в едином стиле, и охватывали старый город кольцом. Здесь же возвышались спорткомплексы, светящиеся, как космические корабли. Пока ехали, нам встретились три группы велосипедистов в сопровождении дежурной машины с оранжевыми мигалками.

— За пять лет население Сопота увеличилось в девять раз, — зачитал Микроб, глядящий в экран телефона. — Город превратился в столицу парапланеризма, конного спорта, вело и мотоспорта. Здесь ежегодно проводятся такие спортивные мероприятия, как…

— Людей сколько живет? — спросил Самат.

— Девяносто семь тысяч.

— Во как. — Сэм поскреб в затылке.

Мы ехали мимо одинаковых домиков в скандинавском стиле, подсвеченных резными фонариками, мимо роз, не до конца сбросивших листья. И похоже на наши южные города, и не похоже.

— Пишут, что город населен наполовину болгарами, наполовину специалистами, приехавшими из Союза, так что тут все свои и по-русски понимают.

Автобус остановился возле четырехэтажной гостиницы с табличкой на русском и болгарском: Новая Вазовская, 38, к 4. К автобусу выбежали брюнет средних лет, в черном драповом пальто, с белоснежным шарфом, и похожая на него женщина на шпилечках.

И тут отовсюду набежали журналисты, словно они все это время сидели в засаде. Из нашей гостиницы вышли телевизионщики и принялись снимать выходящих из автобуса футболистов. Между ними мелькали фэны, в основном подростки. Непомнящий и Бердыев сразу же нейтрализовали журналистов, отвечая на вопросы и оттягивая внимание, а Карпин интенсивно махал рукой: выходите, мол. Скорее! Скорее!

Мы десантировались и быстро переместились в отель, где ждали четыре волонтера — то ли старшеклассники, то ли первокурсники — с табличками: А — Ж, З — Л, М — Р, С — Ю. Моя фамилия на Н, следовательно, надо было подойти к третьему волонтеру, у которого таблица М — Р. Я представился, парень выдал мне ключ с номером 36 и указал на лестницу.

— Третий этаж, — сказал он с легким акцентом.

Микроб поселился на четвертом этаже, Сэм — на втором.

— Встретимся на ужине, — сказал я.

Поднялся к себе. Номер был простеньким, но уютным, с золотистыми шторами и системой блэк-аут на окнах. С наслаждением растянувшись на кровати, я сразу же набрал Рину.

— Как ты, родная?

— Нормально.

— Не тошнит?

— Нет. Только туплю, и это бесит. Словно я уже месяц не высыпаюсь. — Она зевнула. — Передавай привет Сопоту.

— Долетели нормально, доехали, вот, заселились, отчитался я. — Нас сорок четыре человека, прикинь? Каждому тренеру по команде, наверное, смысл в этом. Останутся лучшие, завтра первый бой.

— Ну, тебя-то по-любому возьмут в США.

— Мне бы не хотелось, чтобы взяли — чучелом. Хотелось бы на раму.

— Ну так и пойдешь, какие проблемы? Ты — лучший, и ты это знаешь. И знаешь, что тренеры своих любимцев отбирать не будут, все слишком серьезно. А вот за ребят переживательно.

— По четыре претендента на место, — сказал я. — И ребята там серьезные, так что Федору и Сэму придется показать класс. Сэм так вообще с Дзюбой будет конкурировать.

— Он же возрастной, — сказала Рина.