— Дайте испытание, — прорычал я, старательно скрывая злость, — И наставника. Это школа или нет?

На этого крючкотворца моя злость не возымела никакого эффекта. Видимо, и не такие тут перед ним стояли.

— А плата?

Тут я, конечно же, проглотил язык. Во всей этой суете я как-то и забыл про плату.

— Тридцать серебром, — он поднял палец, — И это ещё божеские у нас цены!

— Тридцать… — как мантру, выговорил я. Да твою ж мать-Бездну!

Старик, словно услышав мои мысли, сказал:

— Смотри, давай сделаем так. В городе есть у нас один маг воздуха, зовут господин Ефим, — тут он растянулся в ехидной улыбке, — Он и будет твоим наставником.

Я замер, чувствуя подвох. Что не так с этим Ефимом?

— А так, ты идёшь всё в тот же Предбанник, — он вытянул из-под пергамента небольшую печать. Пустой сургучный кругляшок, на котором ещё ничего не было, — Заработать тебе на обучение надо? Надо… Скажешь в Предбаннике, что нужны задания для магов воздуха, там было у них что-то такое. Увижу на печати, будет хорошо.

Я взял печать. Расщелину мне в душу, как же задолбали они со своим Предбанником. Я прямо чувствовал, что тут половину учеников разворачивали туда, где власть Солебрега за счёт авантюристов решала свои проблемы.

— К наставнику-то надо?

— Успеешь. Тридцать серебром принеси, и печать с тремя выполненными заданиями для магов воздуха.

— Но я же не маг? — вырвалось у меня.

— Ну, так ты же и не воин.

Глава 9

И всё же Солебрег, несмотря на провинциальность, был большим городом. Я ещё плохо ориентировался в нём, и, если бы не Виол, давно бы затерялся.

— Чуешь, какой солёный ветер? — бард втянул воздух, помахав ладонью перед носом.

— Из-за этого называется Солебрег?

— Да нет, — тот отмахнулся, — Кто-то говорит, что из-за солёных лиманов на востоке. Кто-то, что из-за соляных пещер на западе. Но соли здесь много.

Словно в подтверждение мы обогнали неторопливую крохотную повозку, которую тащил заморенного вида ослик. Между оттопыренными дощатыми бортами и вправду везли огромную глыбину соли. С повозкой рядом, выжимая на всякий случай рычаг тормоза, шагал подросток — улица здесь шла под уклон, и требовалось скорее тормозить повозку, чем тянуть.

— Это Мавшино дыхание, — бард снова потянул носом, потом лихо скинул лютню с плеч и тронул струну, — Вот так подышишь, и кажется, что это богиня дышит тебе так нежно в ушко.

— П-ф-ф, — Креона, которая шла за нами, только скривилась, — У тебя, гусляр, мысли только о бабах?

— Только об одной, прекрасной, но холодной даме, — Виол сразу оглянулся, выдав ещё ноту на струне, — А у вас, на севере, разве не наслаждаются дыханием ветра? Не поют серенады прекрасной Моркате?

— Гусляр, если Морката дыхнёт тебе в лицо, у тебя нос и уши отвалятся, — Креона неожиданно выдавила улыбку.