Изменить размер шрифта - +

— Я ни разу не ударила джентльмена, — усмехнулась Джорджи и скрылась за дверью музыкальной комнаты.

Теперь ему придется поторопиться с завтраком в «Уайтсе», чтобы успеть купить еще один чертов веер. Он мрачно улыбнулся. Каким бы тощим ни был его кошелек, покупка вееров для Джорджи оставалась тем единственным, в чем он не хотел себе отказывать. Ничто так сильно не раздражало ее, как его подарки.

 

Ему даже в страшном сне не могло присниться, что он увидит златокудрую дочь маркиза Харкли в группе безнадежных старых дев. Мысль, что довести ее до такого состояния мог поступок, совершенный им шесть лет назад, была просто смешна.

Джорджиана была умна, образованна, остроумна и хороша собой. К тому же сказочно богата! Этого было вполне достаточно, чтобы привлечь многочисленных женихов.

Черт, если бы в то время он знал, в каком плачевном состоянии его отец оставит имения и титул Дэров, он смог бы лучше воспользоваться ее чувствами, и они оказались бы совершенно в других отношениях.

— Это не твоя ли Амелия? — спросила стоявшая рядом с ним тетя Эдвина.

— Она вовсе не моя. Пожалуйста, поймите это. — Не хватало еще одного недоразумения между ним и предполагаемой супругой. В таком бедственном финансовом положении он сам вот-вот станет невыгодным женихом. И намного раньше Джорджианы окажется у чаши с пуншем и пирожками с мясом.

— Значит, ты остановил свой выбор на другой? — Тетушка ухватилась за его руку и привстала на цыпочки. — Которая из них?

— Ради Бога, тетя, перестаньте меня сватать. Вероятно, это будет Амелия. Но я бы хотел иметь возможность попробовать все фрукты в вазе, прежде чем выбрать свой персик.

— Ты привыкаешь к мысли о женитьбе, — усмехнулась Милли.

— Откуда вы знаете?

— В прошлом месяце ты сравнивал брак с лавкой аптекаря и ядом. А сейчас это ваза с фруктами и персики.

— Но у персиков есть косточки.

Колесо кресла-каталки наехало на палец его ноги и остановилось. Милли Карроуэй была солидной женщиной, и ее веса вместе с весом коляски оказалось достаточно, чтобы у него искры посыпались из глаз. Обладательница кресла-каталки улыбалась ему, в ее глазах светилось тайное коварство. Не отводя взгляда, Тристан протянул руку к спинке кресла и толкнул его. Она поморщилась, словно он ее ударил, но колесо съехало с его ноги, и он смог свободно вздохнуть.

— Он собирается жениться на персике, — предположила Эдвина. — Только боится косточек.

— Я не боюсь косточек, — ответил он. — Дело в разуме.

— Значит, женщина — фрукт? — вмешалась Джорд-жиана. — Тогда что же такое вы, лорд Дэр?

Джорджиана была в прекрасном настроении. В другое время обмен колкостями доставил бы ему удовольствие, но, поскольку в этот вечер Тристан собирался убедить себя, что сможет терпеть персик по имени Амелия Джонс, он не хотел тратить энергию, состязаясь в остроумии со своей мучительницей.

— Почему бы нам не продолжить эту забаву попозже? — предложил он, похлопывая тетю Милли по плечу. — Вы извините меня, дамы?

Тристан направился к толпе застывших в ожидании женщин. Среди них было несколько богатых невест, жаждущих предложить свое приданое в обмен на титул. Амелия Джонс казалась наименее неприятной из них, хотя все они отличались жеманной заурядностью.

— Милорд!

При звуке голоса, раздавшегося за спиной, он застыл на месте.

— Леди Джорджиана, — ответил он, поворачиваясь к ней.

— Я, э… вспомнила, что несколько лет назад ты очень хорошо делал одну вещь, — тихо произнесла она, краснея.

Быстрый переход