Территория при особняке содержалась в образцовом порядке: цветник, огород и сад. Здесь же располагалась и конюшня. Когда граф выразил было свое недоумение по поводу размеров особняка, ему напомнили, сколько у него родственников. Предполагалось, что в доме Гленкирков будут останавливаться все многочисленные Лесли во время визитов в Эдинбург. К тому же следовало принимать во внимание увеличение их собственной семьи. Кэт предложила миссис Керр занять место экономки в новом доме. Переезжать в Гленкирк она не собиралась по крайней мере до конца июня, чтобы иметь возможность присутствовать при заказе мебели, но Патрик дал ей срок только до середины мая.

– Но почему бы вам с Адамом не отправиться домой одним? – запротестовала Кэт. – Мы с Фионой закончим здесь все дела и приедем попозже.

Патрик от души рассмеялся.

– Ну нет, мадам, я не намерен больше выпускать вас из виду ни на минуту. Мы вернемся в Гленкирк все вместе в середине мая, так что тебе придется поднапрячься и закончить свои дела к этому сроку. Да и какая вообще разница, когда будет обставлен наш дом: сейчас или потом?

– К вашему сведению, милорд, я не собираюсь сидеть всю зиму в сугробах Гленкирка. После Рождества, а еще лучше накануне, мне хотелось бы вернуться в город.

Патрик удивился: похоже, она собирается проводить каждую зиму в городе, – и со вздохом признал, что порой характер его жены мог быть невыносимым. Пожалуй, единственный выход – чаще делать ее беременной. Множество детских голосов не дадут ей скучать.

Все следующие недели Катриона была загружена до предела: встречи с мастерами, декораторами и продавцами, посещение магазинов и салонов. Она сама согласовала с банком порядок оплаты счетов – только после подтверждения от миссис Керр, что поставка произведена. Патрику об этом она говорить не собиралась: если граф забыл, Гленкирк-Хаус принадлежал Кэт.

Накануне их отъезда из Эдинбурга к ним в гости заехал Джордж Лесли, граф Роутс, глава клана Лесли. Братья были польщены оказанной им, самым младшим из клана, честью. Катриона, однако, осталась к этом визиту совершенно равнодушной, лишь заметила:

– Мы богаче их. Он, очевидно, решил поддерживать с нами отношения на случай, если ему понадобятся деньги.

Мужчин ее слова шокировали, а Фиону развеселили.

– Ну, ты даешь, Кэт! Впрочем, я согласна с тобой. А еще Джордж Лесли принадлежит к новой церкви, и, по слухам, его семья была причастна к убийству кардинала Битона несколько лет назад. Я, во всяком случае, ему не доверяю.

Они выехали из Эдинбурга в Гленкирк в середине мая. Граф, графиня, Адам и Фиона ехали верхом. Салли, ее сестра Люси и маленький Джеймс уютно устроились в повозке. Поскольку дороги были неспокойны, их сопровождали солдаты из Гленкирка под командованием Конелла Мор-Лесли. Ехать предстояло в сторону Абердина, и разрешения присоединиться к ним попросили несколько торговцев. Чем больше народу, тем безопаснее.

Две недели спустя они благополучно добрались до Гленкирка. Перед входом в замок выстроились едва ли не все представители клана: вдовствующая графиня Маргарет Лесли, родители и братья Катрионы, родители и братья Фионы, все Лесли из Гленкирка и Мор-Лесли из Крэннога.

Фиона не удержалась от смеха, а Катриона вполголоса произнесла:

– Боже мой, все в сборе. Похоже, нет только одного человека – нашего дядюшки аббата.

– Нет, и он здесь, просто наклонился поднять перчатку тети Мег, – давясь от хохота, пробормотала Фиона.

– О господи!

– Только, похоже, они здесь не ради нас, Кэт. Все пришли приветствовать его светлость графа Гленкирка-младшего, – прошептала Фиона, когда собравшаяся толпа двинулась к ним.