Изменить размер шрифта - +

Она взяла на руки Кристину, которую только что покормила и уложила спать. Девочка захныкала во сне, но тут же успокоилась. Радуясь, что ожидание закончилось, Кэндис последовала за адъютантом через пыльный плац.

Майор встретил ее подозрительно теплой улыбкой:

— Прошу вас, Кэндис, садитесь. Она села, прижимая к себе дочь.

— Может, вы позволите капралу Тарноверу присмотреть пока за ребенком? Кажется, девочка крепко спит.

Вынужденная согласиться, Кэндис неохотно протянула Кристину капралу, проявившему удивительную готовность. Он вышел, а Кэндис повернулась к Брэдли, сосредоточив на нем внимание.

— Расскажите мне о своем пребывании в плену, — попросил майор, присев на краешек стола.

— Что именно вы хотели бы знать?

— Как вы проводили время?

«Занимаясь любовью с Джеком», — дерзко подумала Кэндис.

— Помогала готовить пищу. Мы сушили всевозможные коренья, стебли и ягоды для длительного хранения. Я бы сказала, что восемьдесят процентов времени индейских женщин уходит на то, чтобы добыть, приготовить и сохранить пищу.

Брэдли начал обстоятельно расспрашивать ее, что именно и из каких растений производят. Кэндис сомневалась, что его интересует культура апачей, однако отвечала очень подробно.

— Да, изобильная земля для тех, кто знает, что искать, — небрежно заметил майор чуть позже. — Хотя собирать все это, наверное, весьма утомительно.

— Да… то есть, я полагаю, что это так, — сказала Кэндис, гадая, заметил ли он ее оговорку. Она чуть не согласилась, что сбор растений — тяжкий труд, а это было бы равносильно признанию, что она покидала цитадель. Он помолчал, внимательно посмотрел на Кэндис и улыбнулся:

— Расскажите мне о Кочисе.

— Я видела его только издалека, всего несколько раз. Он снова попытался расставить ей ловушку. Но на сей раз Кэндис была настороже и успешно уклонилась от признания, что разговаривала с вождем апачей. Если Брэдли и заметил ее уклончивость, то не подал виду. Он заинтересовался моралью апачей, и Кэндис с облегчением перевела дух, довольная, что может отвечать честно, не опасаясь подвоха.

— Как вы думаете, Сэвидж придет за вами?

Кэндис вздрогнула, когда ее осенила ужасная догадка. Брэдли использует ее как приманку! В глубине души она всегда знала, что Джек придет за ней, возможно, даже рассчитывала на это. Может быть, надеялась, что ее уход заставит его образумиться и покинуть апачей. Да, Джек последует за ней, и Брэдли каким-то образом это понял. Вот почему он удерживает ее в форте. Это ловушка!

— Сомневаюсь, — неуверенно ответила Кэндис, покрывшись потом.

— Иногда вы лжете весьма искусно, а иногда нет, как, скажем, сейчас.

— Не ожидала от вас подобной грубости.

— На вашем лице промелькнула дюжина выражений, в том числе тревога и страх. Чего вы боитесь, Кэндис? Думаю, вам нечего опасаться за себя и ребенка. Может, вы боитесь его? Сэвиджа?

— Да! — воскликнула она, ухватившись за это объяснение.

— А может, вы боитесь за него?

— Я ненавижу его! — выкрикнула Кэндис. — Я не могу дождаться того дня, когда этого ублюдка повесят!

Майор улыбнулся:

— В таком случае вы не откажетесь погостить у меня еще несколько дней?

Кэндис судорожно сглотнула.

— Нет. — Может, ей удастся улизнуть из форта ночью? Да и откуда Джеку знать, что она здесь?

На этот раз Брэдли не стал менять тему разговора. Он хотел знать, сколько отрядов и какой численности покидали стойбище, сколько всего там воинов. Кэндис лгала, не желая давать ему сведения о силах апачей.

Быстрый переход