— Ожидание сделает его еще обалденнее. — Она целует меня вновь и вновь.

 — Ладно, — говорю ей в губы. — Никакого секса, — еще раз целую, — дай мне, хотя бы, поласкать язычком твою киску.

Ее тело сотрясается в беззвучном смехе. Она отстраняется.

— Я выхожу из машины. Не иди за мной. У меня есть сковородка и я знаю, как ею пользоваться.

Гладя свой член, я обиженно говорю:

— Ты такая стерва, Ангел.

Все еще смеясь, она закрывает дверь машины и качает головой. Затем поднимает руку и машет мне. Я посылаю ей маленький воздушный поцелуйчик, и обалдеваю как это я умудрился влипнуть во все это.

Когда я на самом деле влюбился в Лекси?

То, что я раньше к ней испытывал, теперь мне становится понятным, было на самом деле опасной и нездоровой одержимостью. Я хотел причинить ей боль. Но я больше этого не хочу. Я хочу сделать ее счастливой. Потому что она делает счастливым меня.

Я счастлив. Первый раз за всю свою жизнь. Улыбаюсь, наблюдая как она уходит, и размышляю. Моя улыбка меркнет.

Я должен рассказать ей. Обо всем.

Громко смеясь, я говорю с Никки и Дэйвом по телефону, открывая дверь в свою квартиру. Сегодня хороший день. Я потратила часть денег от «Фалькон Пластик». Я отправила пятьдесят тысяч новому женскому приюту, который очень нуждался в финансировании, потом десять тысяч благотворительной организации, которая занимается кормежкой бездомных, и двадцать пять тысяч программе, которая известна своей работой с детьми, подвергшимися жестокому обращению в приемной семье.

Целый день я смеялась и улыбалась как чокнутая. И мне плевать. Я чокнутая, а Твитч мой чокнутый мужлан. Он сам так сказал. Итак, у меня конференция с друзьями, и я рассказываю им все, что произошло между мной и моим мужчиной. Ну, не все конечно, так в общих чертах.

 — Ты с ним? — орет Дэйв. — Типа как «дорогой, я дома», так?

 — Я думаю, — ухмыляется Никки, — ты точно понял, о чем она, маменькин сынок. — Потом она кричит: — О, Боже мой! Я так счастлива за тебя, крошка! Я знала, что у вас все получится. Я просто знала это.

Заходя в квартиру, я говорю:

— Ага, это официально. Я с Твитчем. И я была бы сверх счастлива, если бы вы поддержали меня. Я не могу гарантировать, что это будет просто, но...— я удивленно визжу, когда сильные руки внезапно обнимают меня за талию. Мои щеки пылают от того, что меня поймали с поличным за обсуждением его с моими друзьями. Но мне нужно закончить предложение, — но я точно могу гарантировать, что это будет того стоить, — и быстро добавляю для него: — Если мы оба на сто процентов постараемся.

Я вознаграждена стискиванием.

Откидываюсь назад на него, и он целует меня в щеку. Он не убирает своих губ, и я закрываю глаза. Я вдыхаю его.

Я люблю его запах.

Мой напряженный рабочий день забыт, и все благодаря его объятиям и его запаху.

— Я поддерживаю тебя, крошка! — В голосе Дэйва все еще звучит предостережение. — Я не могу вспомнить, когда ты в последний раз ходила на свидание, так что это серьезно. Я знаю, что ты не пошла бы на это не обдумав все как следует, — потом он говорит то, за что я и полюбила этого оболтуса: — Возможно, мне просто нужно узнать его поближе. Мы можем поужинать как-нибудь. Все вместе. Если он важен для тебя, то я постараюсь, дорогая.

 — Дэйв... — шепчу я сквозь комок в горле.

Никки говорит дрожащим голосом:

 — Вот, Дэйв! Вот поэтому я люблю ненавидеть тебя! Ни один мужчина не должен быть таким милым. Ты разрушаешь нас для других мужчин.

Потом, не изменяя своей натуре, Дэйв портит весь момент:

— Ладушки, прекрасно. Покончим с этими соплями.