Точнее, влечение появилось сразу же, как только он опустил свой капюшон, но за последние несколько дней оно возросло в четыре раза.

И я решила принять кое-какие меры в этом отношении.

Я ложилась спать, воображая, что этой ночью мы, наконец, соединимся. Эмоционально и физически. И я с нетерпением ждала этого момента.

Было только одно небольшое упущение в моём плане.

Твитч так и не пришёл.

Утром я проснулась одна. Я подняла голову и увидела, что противоположная сторона моей кровати была нетронутой.

Я почувствовала укол боли. Испытывать боль в данном случае было глупо.

У меня щемило в груди, и где-то в глубине души я понимала, что наше совместное время закончилось.

Вот так я дожила до сегодняшнего дня. Я уверена, что мои губы выглядят постоянно надутыми, а брови постоянно нахмурены. Я, должно быть, выгляжу, как десятилетняя девочка, которой сказали, что конфет больше не будет.

Это раздражает, потому что я хочу конфетку. Я бы сделала что угодно, чтобы получить конфетку. Я хочу, чтобы моя конфетка заставила меня выкрикивать его имя, когда наши тела сольются воедино.

Я хочу эту гребаную конфету. Я хочу зафиксировать и упорядочить по алфавиту все красивые татуировки, которые видела на его теле и те, которых еще не видела. Я чувствую, что между нами существует некая связь, которую не могу объяснить. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности от всего. Ото всех. В глубине души я знаю, что он никому не позволит причинить мне боль.

Он просто не позволит.

И вот теперь конфетки нет. Как раз в то самое время, когда у меня появилась повышенная потребность в сладком. Как обычно.

Со вздохом откинувшись на спинку моего офисного кресла, я надеюсь, что время смилуется надо мной и у меня это быстро пройдет.

В противном случае, я, возможно, просто сойду с ума.

Почувствовав покалывание в затылке, я просыпаюсь.

Подняв голову с подушки, сажусь и смотрю на удаляющуюся от меня огромную тень.

Мое сердце сжимается.

— Твитч?

Остановившись на половине пути, он поворачивается и медленно идет обратно к двери моей спальни. Мои глаза свыклись с темнотой, и я наблюдаю, как он смотрит на меня.

— Ты не приходил, — шепчу я.

Полностью проснувшись, осознаю, как жалко, должно быть, я звучу: почти умоляю моего сталкера-защитника, чтобы он до конца своей жизни со мной спал.

Он пристально всматривается в моё лицо в тусклом свете.

— Тебе нужна моя помощь, чтобы уснуть? — неожиданно спрашивает он.

Чёрт.

То, как он это произносит, говорит о том, что если я скажу «да», то спать мы точно не будем.

— Да, — мой голос звучит натянуто.

Мои соски напрягаются под его зорким взглядом, и он почти решается сделать шаг вперед, но в последний момент удерживает себя на месте. Порывшись в кармане, он достает конфетки и забрасывает их в рот. Посасывая их, он мягко, но в то же время, решительно говорит:

— Я трахаюсь только одним способом.

Его слова настолько неожиданны, что мои губы приоткрываются и я начинаю тяжело дышать.

Он делает шаг вперёд, его глаза неотрывно смотрят в мои.

— Грязно, — наблюдая за моей реакцией, он добавляет: — И этот вид грязного секса...— он глубоко вздыхает и на выдохе продолжает: — ...который не смывается.