Понятное дело, что не готов. А кто же был готов? Вряд ли кого то из них долго предупреждали, да помойкой стращали. Такие решения обычно быстро принимают, не долго думая, иногда не думая совсем.

Ведь не все же люди знают, что всё живое вокруг нас. Всё понимает, чувствует, но не всегда ответить может. А с ними вот так, на помойку сразу, без всяких объяснений, без извинений, без ничего.

– О о о, а что это на тебе написано? А? Буквы какие то…, – начал один из местных, на помятой ярко жёлтой картонной упаковке которого ещё сохранилось красное слово «КРУПА».

– Да, можно прочитать, почти все буквы целы, – продолжал другой постоялец, приближаясь и похрустывая остатками картофельных чипсов. От него пахло чем то, кажется луком и красным перцем, отчего все окружающие начали вдруг чихать и тереть глаза, как будто от слез.

– «Р О С С И Й С К И Й», – медленно, по буквам проговорил третий. Он, видимо, недавно читать научился, а потому и давалось ему это с большим трудом. – Сыр «Рос сий ский»! Посмотрите, посмотрите! – почти прокричал он, довольный тем, что справился с чтением. Пусть и не сразу, сначала по буквам и по слогам, но всё таки сделал это.

– А что? Красивое название, патриотичное очень, – добавил кто то другой. В темноте было не совсем понятно кто, но голос был приятный, доброжелательный. – А патриотом быть – это хорошо, знаете ли, – продолжал он, показывая некоторое уважение к новенькому. Он чуть ближе подошёл, чтобы лучше рассмотреть нашего героя и даже слегка склонил голову перед ним в знак приветствия. – Разрешите представиться, научно публицистический журнал. Выпуск прошлого года, но ещё вполне актуальный. А вы, смею спросить, наукой интересуетесь? – вежливо обратился он, надеясь продолжить знакомство…

Но тут же появились другие, более нетерпеливые и, прямо скажем, нагловатые постояльцы, которые тоже желали общения.

– Ах, отойдите уже отсюда! – зашикала на него одна из местных дам, всем громоздким телом своим толкая журнал к краю пропасти. – Надоели вы здесь всем со словами своими заковыристыми. Всего один день прошёл, как мы в одном баке живём, а вы уже всем нам плешь проели со своими разговорами мудрёными… Интеллегенция, иди отсюда! Уххх! – она замахнулась на него своими грязными кулачищами, стараясь ударить побольнее, но он увернулся и был таков. Исчез в темноте, только его и видели.

И тут всё внимание вернулось к нашему сыру. Новенький, интересно же всем, кто такой.

– Эй, ты! Как там тебя? «Российский»? Как ты тут оказался то? А? Вроде чистенький, красивенький, в упаковочке ещё… Дай потрогать! – тянул к нему кто то свои длинные грязные руки, в темноте казавшиеся не только чёрными, но ещё и страшно лохматыми. Причём было видно только это, лица совсем не разобрать. Непонятно, кто это было или что…

– За что тебя сюда, бедолага, в дальнюю то командировку отправили? А? Может, плохо себя вёл? Ха ха ха! – поддакивал уже кто то другой, тоже явно не доброжелательно настроенный.

– Так как там тебя…?

– Не слышим. А? – неслось со всех сторон.

– Что случилось то? Рассказывай! – допытывался непонятно кто, грубо толкая новичка в бок, норовя сбить его с ног или даже опрокинуть за бортик бака.

А местные всё подтягивались и подтягивались. Некоторые даже из других баков мигрировали сюда, и всё смешалось: бумага, пластик, жесть, стекло, другие бытовые отходы. Всем интересно было на новенького посмотреть, да узнать что и как. И многие вели себя, прямо скажем, очень бесцеремонно и даже грубо.

А наш герой и ответить то ничего обидчикам не мог. То ли от непривычного холода, то ли от пережитого стресса и приёма такого недружественного, а голос его охрип.