Изменить размер шрифта - +
 — Признаюсь, когда я беседовал с тобой на прошлой неделе, я и сам так считал. Но эта версия не пройдет, дружище, она не лезет ни в какие ворота! С тех пор у меня была возможность ознакомиться с ее портретами, которые представил Клиэри. От нашей версии камня на камне не остается. Пойди-ка возьми ее описание из дела Блисса, принеси сюда… А теперь взгляни на оба. Положи-ка их рядом.

 

 

 

Не прослеживается и сходного плана действий или чего-нибудь в этом роде! Одна столкнула с балкона молодого маклера. Другая подсыпала цианистого калия в стакан со спиртным нищему никудышнику в захудалом отеле. Насколько нам известно, оба мужчины не только не знали женщин, которые принесли им смерть, но и никогда не слышали друг о друге. Нет, Уэнджер, я считаю, это два совершенно разных дела…

— Связанных одной убийцей, — настаивал Уэнджер, которого шеф ничуть не убедил. — Налицо два, казалось бы, диаметрально противоположных описания, и я признаю, что возражать — все равно что искушать судьбу. И, несмотря на это, физические различия почти ничего не значат. Разбейте их на группы, и вы увидите, как легко свести их к общему знаменателю.

«Блондинка и рыжеголовая» — любая статистика скажет вам, насколько неуловим этот переход.

«Пять футов и пять и семь дюймов» — если на одной туфли с высокими каблуками, а на другой — без каблуков, это могла быть одна и та же девушка.

«Цвет лица свежий и желтовато-болезненный» — просто слой пудры — и готово.

Различие в окраске глаз может оказаться оптическим обманом благодаря теням для век.

Кажущееся различие в возрасте — это еще одна переменная, равным образом зависящая от внешних атрибутов: одежды, манеры поведения.

Что остается? Акцент? Даже я могу говорить с акцентом, стоит только захотеть.

Важно помнить вот что: ни один из тех, кто видел одну из этих женщин, не видел другую. По каждой из них в отдельности у нас куча свидетелей. Зато у нас нет ни одного свидетеля по обеим сразу. Нет возможности сравнивать. Вот вы говорите, нет никакого сходства в плане действий, но ведь оно во всем! Метод исполнения был действительно различным, это да; однако пусть это не вводит вас в заблуждение. У этих «двух неизвестных» женщин слишком много общего. У обеих отменная, чуть ли не сверхъестественная способность исчезать сразу же после преступления. На это способны единицы, уникумы. Обе выслеживают своих жертв заранее — очевидно, чтобы получше разузнать об их образе жизни и привычках. Одна появилась у квартиры Блисса, когда того не было дома, другая обследовала комнату Митчелла — тоже в его отсутствие. Если это не план, тогда что же это? Говорю вам: в обоих случаях мы имеем дело с одной и той же женщиной.

— Но каков же в таком случае мотив? — возразил шеф. — Не ограбление. Митчелл вечно платил за квартиру с полуторамесячным опозданием. А она купила ложу целиком по три тридцать за место, выбросила на ветер деньги за два места, лишь бы быть уверенной в том, что встретится с ним при благоприятных обстоятельствах. Идеальной версией была бы месть, но… он не знал леди в черном, а она — его. Мотив отыскать мы не в состоянии, и к объяснению, которое обычно используется при отсутствии мотива, мы прибегнуть не можем: она не маньячка. У нее была прекрасная возможность убить эту Ходжис, ведь эта девица из тех самых придурковатых клуш, перед которыми прирожденный убийца просто не в силах устоять. Однако она этого не сделала, более того, постаралась помочь девушке.

— Мотив кроется где-то в прошлом, где-то в очень далеком прошлом, — упрямо настаивал Уэнджер.

— Ты просеял прошлое Блисса чуть ли не день за днем и никакого мотива не обнаружил.

— Значит, я что-то упустил.

Быстрый переход