Онория посмотрела на них с напускным удивлением.

— Боже милостивый! Сначала причешите как следует свои волосы.

Луиза рассмеялась. Девочки надулись, а потом вскочили со своих скамеечек и подошли к кушетке.

— Мы обещаем, что будем одеты и причесаны очень аккуратно.

— Мы будем самыми благовоспитанными девочками.

— И у нас так много кузенов, что вам и партнеров не нужно будет нам искать.

Глядя на их горящие глаза, Онория представляла, какое впечатление произведут на близнецов их великолепные кузены в бальном зале да при полном параде. Заметив ее сомнения, девочки напустили на себя такой жалобный вид, что она расхохоталась.

— Разумеется, вас пригласят. — Она перевела взгляд с одного восторженного личика на другое. — Но пойдете вы на бал или нет, будет решать ваша мама.

Взоры девочек устремились на Луизу. Несмотря на добрую улыбку, голос Луизы звучал строго:

— Сначала я должна поговорить с вашим отцом. Но, учитывая, что в этом сезоне состоится ваш первый выход в свет, «домашний бал», особенно у герцогов Сент-Ивз, будет прекрасным началом вашей новой жизни.

Окрыленные надеждой, близнецы просияли и тут же стали теребить мать по поводу своих бальных платьев. Оставив их в весьма возбужденном состоянии, Онория отправилась к леди Коулберн, чтобы отобедать с ней в окружении целой толпы молодых дам. Те требовали устроить бал и не желали принимать никаких отговорок новоиспеченной герцогини. Как только стало известно, что Девил в городе, в глазах многих загорелся огонек: теперь он не вольный повеса, а женатый человек, и с ним не так страшно завести интрижку.

Безмятежно улыбаясь, Онория думала о том, что неплохо бы поставить на мужа тавро (или татуировку?) — на лоб и на другую важную часть тела. И пусть скучающие светские дамы ищут развлечений в другом месте — Девил принадлежит только ей. Онория с трудом удерживалась от желания заявить это публично.

Когда она села в карету и отправилась в обратный путь, на Гросвенор-сквер, ревность разыгралась вовсю. Ее потрясла неистовая сила этого чувства, но его источник был очевиден. В светском обществе мужа потерять легко.

Такие мысли не посещали Онорию давно — с той самой ночи, когда Девил во время бури зашел к ней в спальню. Несмотря на все свои страхи, несмотря на то что Слиго и старший конюх разделяли ее подозрения, больше ничего ужасного не происходило. И теперь казалось, что Девил был прав: никто не портил ось фаэтона — произошел несчастный случай.

Пристально глядя в окно кареты, Онория почувствовала неожиданный прилив сил и решимости. Она удивилась, но приняла это как должное. Уж слишком часто ей говорили, что сама судьба благословила их с Девилом брак.

Значит, она никому его не отдаст.

* * *

Девил пообедал с друзьями, потом зашел в клуб. Шел третий день его пребывания в столице. Несмотря на присутствие жены, он постепенно возвращался к прежнему удобному распорядку жизни.

— Единственная разница состоит в том, — объяснил Девил Уэйну, когда они заглянули в читальный зал, — что теперь в моей постели всегда тепло.

Уэйн ухмыльнулся и, взяв кузена под локоть, указал на два пустых кресла. Девил развернул газету и уставился в нее невидящим взглядом. Он думал о своей упрямице жене. И как его угораздило жениться на женщине, которую невозможно запугать или принудить к чему-либо силой?! Такие попадаются один раз на миллион. Конечно, в дело вмешалась судьба. Ему оставалось одно: надеяться, что судьба подскажет, как справляться с женой, не разрушая той хрупкой связи, которая начала устанавливаться между ними.

Эта связь совершенно необычна, уникальна — по крайней мере для него лично. Ее невозможно объяснить словами, но она настолько драгоценна, что рисковать нельзя.