— Что случилось? — спросила Амелия, решив, что нет смысла притворяться, что она слышала, о чем они говорили.

Элизабет взволнованно схватила ее за локоть.

— На Грейс и герцогиню напали разбойники!

— Неужели?

Грейс кивнула.

— Вчера вечером на пути домой с бала.

Как интересно.

— Они что-нибудь похитили? — задала Амелия, казалось бы, естественный вопрос.

— Как ты можешь быть такой бесчувственной! — возмутилась Элизабет. — Они угрожали ей пистолетом. — Она повернулась к Грейс. — Правда?

— Вообще-то да.

Амелия задумалась над этим, не над угрозами, а над тем, что она не испытала ужаса при этом известии. Наверное, она хладнокровная особа.

— Тебе было страшно? — нетерпеливо спросила Элизабет. — Я бы испугалась. Я бы упала в обморок.

— Я бы не упала в обморок, — заявила Амелия.

— Ну конечно, — раздраженно отозвалась Элизабет. — Ты даже не ахнула, когда Г рейс рассказала об этом.

— Вообще-то это звучит довольно волнующе, — заметила Амелия, глядя на Грейс с нескрываемым любопытством. — Не так ли?

И тут Грейс — святые небеса — покраснела.

Румянец мог означать множество вещей, и все они были восхитительными. Амелия подалась вперед, изогнув губы в лукавой улыбке. Она ощутила вспышку возбуждения, пьянящее чувство, которое ударяет в голову, когда слышишь что-то особенно интригующее.

— Значит, он был хорош собой?

Элизабет посмотрела на нее так, словно Амелия рехнулась.

— Кто?

— Разбойник, конечно.

Грейс пробормотала что-то неразборчивое и сделала вид, что пьет чай.

— Значит, был, — сказала Амелия, почувствовав себя лучше. Ведь если Уиндем влюблен в Грейс… по крайней мере не пользуется взаимностью.

— Он был в маске, — возразила Грейс.

— Тем не менее, ты считаешь его красивым, — настаивала Амелия.

— Нет!

— Значит, у него был ужасно романтичный акцент. Итальянский? — Амелия даже содрогнулась от восторга, вспомнив поэму Байрона, которую недавно читала. — Испанский?

— Ты точно рехнулась, — сказала Элизабет.

— У него не было акцента, — заявила Грейс. — Ну, если небольшой. Шотландский или ирландский. Не могу сказать точно.

Амелия откинулась на спинку стула со счастливым вздохом.

— Разбойник. Как романтично.

— Амелия Уиллоуби! — одернула ее сестра. — На Грейс напали, угрожая пистолетом, и ты называешь это романтичным?

Амелия могла бы ответить остроумной репликой: «Если ты не можешь блеснуть остроумием с собственной сестрой, то с кем сможешь?» — но тут из холла донесся шум.

— Вдовствующая герцогиня? — шепнула Элизабет, скорчив гримасу. Без леди Августы пить чай было гораздо приятнее.

— Не думаю, — отозвалась Грейс. — Она еще не вставала, когда я спустилась вниз. Она была слишком… расстроена.

— Представляю, — вздохнула Элизабет, а затем ахнула. — Надеюсь, ее изумруды не похитили?

Грейс покачала головой.

— Мы их спрятали под подушками сиденья.

— О, как ловко! — одобрительно сказала Элизабет. — Правда, Амелия?

Но Амелия не слушала. Стало ясно, что шум в холле производят более твердые шаги, нежели у леди Августы, и мимо открытых дверей проследовал Уиндем.