Веревки у охотников нашлись, а вот факела не оказалось; пришлось соорудить его жалкое подобие из того, что оказалось под рукой. Под землей было сухо и пыльно, повсюду висели плети паутины — сами пауки оказались немногим меньше пресловутых летающих белок. Пройдя немного по темному коридору, который постепенно сужался и уходил все ниже и ниже, они уже хотели повернуть обратно, как вдруг за резким поворотом обнаружилась большая комната.

В которой негде было ступить от лежавших повсюду скелетов.

— Это был, наверное, склеп, — пробормотал парень. — Они там лежат уже очень давно. На некоторых сохранилась одежда — богато украшенная, разноцветная, — но, когда мы вошли, она вдруг начала рассыпаться на глазах… а потом остались только кости…

— Ты не заметил, как они лежали? — осторожно спросил Эрдан.

— Сложив руки на груди, — хмуро ответил Умберто. — Они были разные — большие, маленькие… детские, наверное… а посередине стоял постамент, на котором была она, двуликая…

Они не так уж много успели рассмотреть, потому что самодельный факел погас. Комната погрузилась во тьму, и обратно моряки пробирались на ощупь, путаясь в паутине и сбивая друг друга с ног. А когда, еле дыша, вылезли на поверхность, Умберто обнаружил, что сжимает в руке маленькую каменную фигурку, точную копию статуи из подземелья, за исключением отломанных кистей.

Как и где он ее подобрал, моряк не помнил — и это приводило его в совершенный ужас.

— Дай-ка мне… — попросил Крейн. Умберто поторопился отделаться от странной находки и жалобно взглянул на капитана, словно ждал, что тот одной короткой фразой прогонит все его страхи. Магус очень долго разглядывал статуэтку, вертел ее так и этак; его лицо оставалось непроницаемым. Наконец он с трудом поднялся и похромал к Эрдану.

— Видишь?

Корабел взял фигурку из рук капитана, который тяжело оперся о стол. Вблизи было видно, что поверхность серого камня когда-то раскрасили в разные цвета и чешуйки краски еще не сошли до конца. Эрдан ничуть не удивился, обнаружив, что одно лицо каменной женщины раньше было черным, а другое, на затылке… нет, не желтым.

Золотым.

«Здравствуй, Двуликая госпожа!..»

Мастер-корабел встал и подошел к иллюминатору, чтобы в лучах закатного солнца рассмотреть древнюю вещицу получше, а Крейн обессилено упал на его место. Статуэтке изрядно досталось — не иначе, ею колотили о стену, бросали на пол, тщетно пытались расколоть на части и в конце концов отбили кисти рук. И все-таки работа неизвестного мастера поражала: складки на платье лежали именно так, как должны были, на плече оно было заколото брошью в виде миниатюрного цветка, а оба лица оказались весьма красивыми.

Поцарапанное и изувеченное, изваяние внушало трепет.

— На этом острове никогда не жили люди, — негромко проговорил Джа-Джинни. — Я не увидел ничего похожего на развалины домов. Откуда могли взяться скелеты?

— Как будто их сюда привезли с другого острова и похоронили, — пробормотал Умберто и вздрогнул. — Но кто же она такая? Мне все это начинает не нравиться… там было так жутко…

— Мне странно это слышать, — заметил Крейн. — Чтобы ты испугался каких-то старых костей? Уж не было ли там чего-нибудь еще?

Умберто покачал головой:

— Я все сказал.

— Я тоже не вижу поводов для страха, — проговорил Эрдан. — Склеп… скелеты… То, с чем мы столкнулись в море, было по-настоящему жутко, а здесь — так… старые кости, старые камни…

Молодой моряк пожал плечами:

— Можете считать меня трусом.