— Их отлавливают, — прошептал Гюс. — И сажают в бронированные бочки. Говорят, потом их захоранивают вместе с ядерными отходами.

— Возможно, — тоже шепотом отозвалась Зигрид. — А мне рассказывали, что бедолаг сбрасывают в кратер действующего вулкана, чтобы раскаленная лава испепелила их.

— Да столько всего рассказывают, — пробормотал в ответ ее рыжий напарник.

Как уже наверняка стало ясно, нашим друзьям не очень нравилась работа, которую им поручили по их возвращении на Землю. Увы, выбора у них не было никакого.

Когда космический корабль Вооруженных Сил совершил посадку на острове Кобания с разведывательной миссией, командир экспедиции очень удивился, обнаружив нашу парочку там, но тут же поспешил напомнить, что оба они прежде всего являются солдатами, находящимися в распоряжении федерального правительства.

— Вы не принадлежите к числу местных жителей Алмоа, — заявил он. — Я вынужден рассматривать вас как жертв кораблекрушения и вернуть на Землю, где вы составите рапорт об исчезновении подводной лодки «Блюдип». Конечно, эти события имели место сто пятьдесят лет назад… Но вы ведь знаете, что такое наша Администрация. Кроме того, тот факт, что вы прожили все это время, не приобретя ни единой морщины, наверняка заинтересует департамент научных исследований.

Зигрид и Гюсу пришлось подчиниться воле старшего по званию.

Когда космический корабль отправился в обратный путь, молодые люди приникли к иллюминатору, чтобы в последний раз взглянуть на стремительно удаляющийся зеленый островок, который был создан при их участии.

— Тебе грустно? — негромко спросил Гюс.

— Немного, — шепнула в ответ Зигрид. — Но все-таки уже пришло время покинуть его.

— Тебе стало скучно?

— Нет… В общем, я не знаю. Там ведь уже ничего особенного не происходило, верно? Жителям Алмоа мы больше не нужны, они прекрасно справляются сами. Мне больше нечему их научить.

— Согласен с тобой, — заключил Гюс. — Я тоже не собираюсь пасти овец до скончания своих дней.

При высадке на Землю им объявили, что теперь они должны ответить на вопросы следственной комиссии. Однако допрос так и не состоялся.

— Ваш случай слишком необычный… и слишком старый, — заявил ужасно занятой чиновник. — Официально ваш возраст составляет полтора столетия. Это означает, что вы уже давно должны были умереть. А вы все еще живы… Это противоречит всем установленным порядкам. Что с вами делать — считать, что вы достигли пенсионного возраста, и уволить из армии или же снова передать вас в действующее подразделение? Эту ситуацию нужно тщательно рассмотреть и принять взвешенное решение, но данная процедура займет очень много времени, а мы завалены множеством срочных дел. Кому сейчас есть дело до какой-то подводной лодки, затонувшей сто пятьдесят лет назад, я вас спрашиваю? Командир экипажа, который доставил вас сюда, допустил промах — куда разумнее было бы оставить вас там, с вашими приятелями-инопланетянами. Боюсь, здесь никто не знает, что с вами делать, а также не уверен, что вы сумеете приспособиться к современной жизни. Вы ведь, откровенно говоря, уже настолько стары, что давно должны покоиться в могиле!

И он рассмеялся, радуясь собственной шутке.

— Что же нам делать? — спросила Зигрид.

Чиновник почесал в затылке.

— Понятия не имею, — признался он. — Пока юристы будут разбирать ваше дело, вам подберут какое-нибудь несложное дело. Хоть это будет не так просто — всю работу, с которой могут справиться идиоты, сегодня выполняют роботы.