— И как мне это делать? — поинтересовался я.

Он посмотрел на меня.

— Ты спрашиваешь, как тебе делать свою работу?

Коннор явно почувствовал себя неуютно. Он кивнул мне.

— Я покажу.

Я благодарно на него посмотрел и улыбнулся.

Стюарт бросил на программиста рассерженный взгляд, но промолчал.

Я проследовал за Коннором в его кабинет.

Всё оказалось проще, чем я думал. Коннор выдал мне стопку инструкций к компьютерам, которые недавно закупил «Автоматический интерфейс». Он сказал мне скопировать их, разложить по стопкам и разослать по соответствующим отделам.

— То есть нужно всего лишь заменить старые инструкции новыми? — спросил я.

— Точно.

— А зачем мистер Стюарт сказал мне их исправить?

— Он всегда так говорит. — Программист постучал пальцем по верхней папке. — Когда закончишь, верни их. Они мне нужны. Список того, какому отделу, какие копии нужны, найдёшь у себя на столе. Гейб всегда хранил у себя список обновлений.

Гейб. Мой предшественник. В дополнение к дружелюбию, он, судя по всему, был очень эффективным сотрудником.

— Спасибо.

— Не за что.

Я облизнул губы. Это было моё первое позитивное общение с коллегой, и я очень хотел его развить. Мне хотелось установить с Коннором какие-то дружеские отношения. Только я не знал, как. Наверное, нужно как-то продолжить беседу. Я мог бы спросить о том, над чем он сейчас работает. Мог бы поинтересоваться, чем он занимается после работы.

Но я не стал.

Он вернулся к работе, а я ушёл в свой кабинет.

С Коннором я увиделся позже, возле автомата с газировкой. Когда я вошёл и увидел его, то улыбнулся и помахал ему рукой, но он молча отвернулся, а я взял банку и смущённо вышел.

Я видел, как на обед Коннор уходил вместе с Пэм Грин. Меня они не видели, я стоял чуть поодаль и наблюдал, как они заходили в лифт. Я начал бояться ходить на обед, потому как понимал, что видимо мне всегда предстоит обедать в одиночестве. Я бы предпочёл отработать 8 часов без перерыва, не обедать вообще и уйти домой пораньше. Мне не нужно было тратить по часу в день, чтобы просто болтать с коллегами. Я и так ненавидел эту работу.

Больше всего меня угнетало то, что каждый — каждый — находил себе компанию для обеда. Даже для такого как Дерек, который как мне казалось, ненавидел всех вокруг, нашлась пара в виде жабообразного мужика, работавшего где-то наверху. Я же оставался в одиночестве. Секретари, которые во время рабочего дня всегда были обходительны со мной, встали, попрощались и ушли, даже не удосужившись поинтересоваться, не хочу ли я составить им компанию. Видимо, они решили, что у меня уже было с кем обедать.

А, может, нет.

Как бы то ни было, меня не замечали и оставляли наедине с собой.

Должен признать, секретари общались со мной наиболее вежливо. Надеюсь, секретарь нашего отдела относилась ко мне хорошо. Она была спокойна, вежлива и была похожа на классическую бабушку. Она всегда тепло приветствовала меня. По пятницам спрашивала, какие у меня планы на выходные, а по вечерам всегда прощалась.

Разумеется, она себя так вела со всеми в отделе. Со всеми разговаривала, ей все нравились, но это не делало её интерес ко мне менее ценным, менее приятным.

Стенографистки Вирджиния и Лоис тоже выделялись из всего нашего отдела своим дружелюбным отношением ко мне.

Возможно, это относилось ко всей компании.

Охранник на входе продолжал меня игнорировать, хотя он определенно знал в лицо всех, кто входил в здание «Автоматического интерфейса».

Приходя домой, я продолжал описывать Джейн нейтральную картину своего рабочего дня.