|
Эта вещь была живая и такая древняя… — Что? А! — ахнула она. — Ты видела, какой он? Грэйн, ты видела?! Голос дрожал от восхищения, хотелось разделить радость встречи со столь великим существом, но потом шуриа вспомнила, что ее спутница — ролфи, а значит, не может видеть духов и чувствовать жизнь вещей. И попыталась объяснить: — Он не просто диллайн и не просто волшебник. Он, наверное, самый древний и самый могущественный чародей народа Дилах. В тонком мире среди слабого мерцающего света духов их спаситель полыхал как зарево. — Ах, Грэйн, если бы ты могла это видеть! Он почти божество, он так велик, — разочарованно вздохнула леди Янамари и развела руками. Дескать, вот обидно-то как! «Ну, точно! Вот они, диллайнские чары!» — решила ролфийка. Каждое слово, слетавшее с уст зачарованной шуриа, только укрепляло подозрения Грэйн. «Уже бредит», — решила она, а потом вдруг вспомнила, что Джоэйн и вправду вроде как видит незримое. Сомнительно, конечно, но что, если это действительно так? Однако ролфийский скептицизм касательно чужого колдовского величия так просто не перебьешь. Тем более что единственный совиный колдун, которого Грэйн довелось встретить, так сказать, наяву, своими заклинаниями ее… не впечатлил. Во сне — другое дело, и чародей был другой… но ведь сейчас она не спит! — Да? — с недоверием поморщилась эрна Кэдвен. — Ну, тогда это плохо, — и, видя недоумение спутницы, пояснила, обводя широким жестом диллайнское… гнездо: — Это твое почти божество нас, похоже, заперло. Джона не удержалась и взяла с полочки глубокую тарелку. Ее слепили так давно, что она забыла, как была глиной. Великие Духи! Как, в каком веке, при каком государе, в каких краях? — Нет… Не думаю, что он станет нас держать в плену. Тут не нужно даже гадать. У этого человека все есть. Ему нужна тарелка, но ему ни к чему две чужие женщины. — Ну суди сама, зачем мы лесу, или озеру, или морю? — Вот и мне интересно, зачем мы вдруг понадобились древнему могущественному диллайнскому магу. Разъясни мне это, о проницательная шуриа. Этого ты не разглядела в его духе? Чего ему от нас надо? «Как же объяснить ролфи, что кому-то может не быть никакого дела до всего, происходящего снаружи, в смысле, вне его разума?» — Понимаешь, эрна, я не могу знать, чего ему от нас надобно, — сказала Джона и подумала: «Мне кажется, ему всего лишь претит убийство двух… женщин? Самок? Живых существ». — Я сужу о его силе и думаю — если бы диллайн хотел нас убить, мы бы просто перестали дышать. Он такой сильный… он такой могущественный… Я никогда не думала, что эсмонды могут стать чем-то большим, чем просто колдунами. «Вот именно, — хмуро подумала Грэйн. — Чересчур могущественными». А вслух сказала: — Я тоже не предполагала, — и добавила решительно: — Опасные твари эти эсмонды. Священный Князь должен узнать, что они и такими бывают… А ты, — ролфи обвиняюще ткнула пальцем в Джоэйн, — слишком доверчивая! Но, верно, чары диллайн пока были сильнее голоса разума. Шуриа обвинениям не внимала и возвращаться к реальности не спешила. И Грэйн терпеливо попыталась еще раз, стараясь говорить как можно убедительней, словно разъясняла самой тупой из новобранцев в форте Логан порядок оформления приходных документов: — Он — диллайн, он — эсмонд, он — враг. А раз он такой сильный, как ты говоришь, значит, он очень опасный враг. Боги, а вдруг он нас так зачарует, что мы и не поймем, а? — Мысль эта показалась очень неприятной, но вполне логичной, и Грэйн поежилась: — Вдруг внушит что-нибудь… что-нибудь противоестественное?! Джона чуть не засмеялась, сумев удержаться от насмешливого фырканья, только чтобы ненароком не обидеть ролфийку. |
