Изменить размер шрифта - +
Но она уклончиво отвечает про причину стресса. Я подозреваю, что ее изнасиловал приемный отец.

— Почему?

— Потому что, если причиной стресса была катастрофа или что-то, чему она была свидетелем, она бы рассказала мне. Энджел была взволнована и начала уклончиво отвечать, когда я спросил ее об отце.

— Смогла бы она совершить убийство?

— При подходящих обстоятельствах каждый способен. К сожалению, у меня нет хрустального шара.

— Я не понимаю, как она могла убить Тестера, — сказал я. — Во-первых, он, по крайней мере, весит сто двадцать килограммов. Сколько она весит? Пятьдесят две — пятьдесят три? Я просто не понимаю, как она могла справиться с таким человеком.

— Уровень алкоголя в его крови зашкаливал, и он также находился под действием наркотиков. И десятилетний ребенок мог убить его.

— Понимаю, но когда я говорю с ней, она не похожа на убийцу.

— Я смотрю на нее с медицинской точки зрения, — сказал Шорт, — а ты— с эмоциональной. Ее красота и ранимость влияют на твой рассудок.

— Так ты думаешь, она убила его?

— Я этого не говорил, но это возможно. Некоторые жертвы ПТСР впадают в диссоциативное состояние, если фактор стресса достаточно серьезный и повторяющийся. Допустим, ее приемный отец сексуально издевался над ней в течение многих лет, что я подозреваю. Она убегает. Затем внезапно она подвергается сексуальному насилию со стороны Тестера. Возможно, она потеряла связь с реальностью и убила его. Это также может объяснить необычно большое количество ранений и увечий.

— Она может это помнить?

— Это похоже на сон, но она бы запомнила.

— Будет ли она юридически отвечать за свои действия, если это произошло на самом деле?

— Наверное, нет. Думаю, я мог бы засвидетельствовать, что при таких обстоятельствах она не могла нести ответственность за свои действия. В тот момент она не была способна отличить правильное от неправильного.

— Проблема в том, что для обеспечения этой линии защиты она должна признать, что убила его.

— Это так.

— Она говорит, что не убивала.

— Я знаю.

— И что же нам все это дает?

— Она не сказала мне, что сделала это. Но, на мой взгляд, она этого не делала. Все, что я тебе сказал, это чистая теория.

— Ты делал какие-нибудь заметки?

— Конечно.

— Уничтожь их.

Поскольку у меня была возможность проконсультироваться у Тома, я решил спросить его о Тестере-младшем. Я описал ему в мельчайших подробностях все, что произошло между нами, в том числе выражение муки и ненависти на лице Тестера-младшего в ту ночь, когда я отправился к нему домой.

— Я совершил ошибку? — спросил я.

— На самом деле, — начал он, — поехать к нему не было такой плохой идеей, как может показаться. Ты показал ему, что его действия могут иметь серьезные последствия. Возможно, этот страх вернул его к реальности или, по крайней мере, на некоторое время. Ты видел его с тех пор?

— Нет.

— Ты, должно быть, напугал его.

— Он не испугался. Как ты думаешь, он появится снова?

— Не могу сказать точно.

— Но это возможно?

— Я бы сказал, что это зависит….

— От чего?

— Как ты представишь его отца, когда начнется суд. Возможно, тебе стоит серьезно подумать над этим.

 

25 июня

16:00

После встречи с Дианой и Томом, я находился в замешательстве и был обеспокоен. Я решил, что пришло время серьезно поговорить со своей клиенткой. Я хотел обсудить с ней некоторые наиболее компрометирующие доказательства, но что более важно, мне необходимо было проверить, как Энджел будет вести себя на перекрестном допросе.

Быстрый переход