– Шереметьев, значит, – проварнякал из своего угла обезьянника бывший. – Сынок мэрский. То-то и смотрю, рожа мне твоя знакомой показалась.

Я, нахмурившись, зыркнула на него, но Макс небрежно дернул головой.

– Игнорируй, и оно рассосется само собой, – шепнул мне он. – Смотри только на меня.

А я с удовольствием от него вообще бы не отрывалась. И плевать, что наверняка пялюсь на него, как ошалевшая от любви фанатка на своего вдруг снизошедшего к ней и заявившего о тайной влюбленности кумира. И глупая улыбка никак не хочет стираться, несмотря на то что вроде учреждение серьезное и обстановка не располагает. Да и ответная улыбка моего героя сразу бы сбила весь строгий настрой, даже сумей он как-то появиться.

– Думаешь, с рук тебе все сойдет, мажорчик? – не унимался гаденыш. – Папашка отмажет? А обломайся! Вам, захребетники народные, сейчас не девяностые! Я на тебя заяву мигом накатаю! А еще и в прокуратуру потом! И на президентскую линию еще – про произвол на местах! Да ты не знаешь, с кем связался!

– В данном случае точнее будет выбрать слово «вляпался», – невозмутимо и не оборачиваясь ответил Макс. – Судя по консистенции вашего внутреннего содержимого в это можно исключительно вляпаться.

– Чего? – Вид у недопапаши был такой, будто всего смысла он не уловил, но понял, что его оскорбили. – Да я заслуженный тренер! Я тебе такой… этот… общественный резон устрою, что заманаешься отмываться!

– Резонанс, – не удержалась и поправила я.

– Его! А ты, Светка, дура набитая! Я же тебя пожалел, по-хорошему хотел, по-людски! Пацану отец нужен, ради него и жить с тобой согласился бы, если бы не кочевряжилась!

Ой, смотри, какой благодетель выискался.

– Если вспомнить, кому тут только что навешали по соплям, эгоистичный и скандальный пацан здесь только ты, – прошипела, хоть Макс и покачал головой с видом «забей». – А я сына вырастила Мужчиной. И жить намерена исключительно только с Мужчиной. А ты себе поищи кого-то соответствующего уровню твоего умственного развития.

Черт, ведь правда не стоит он ни слов, ни нервов моих, но как же хочется высказаться!

– Да чего мне искать, за мной и раньше, и сейчас бабы табунами бегают. – Ага, только если они безмозглые кобылы без чувства собственного достоинства и самосохранения. – Даже малолетки липнут.

– Вот тут охотно верю, – фыркнула себе под нос. Только пока еще мозги не наросли, можно на тебя повестись, по себе знаю.

– Возомнила она о себе! – перло дерьмо из этого оратора. – Думаешь, надолго нужна этому хлыщу расфуфыренному?! Лет тебе сколько, не забыла? Вырядилась, марафет навела, а умой тебя – и что?

– У некоторых людей абсолютно отсутствует способность вовремя заткнуться, – напрягся Макс, стискивая кулаки. – Слышь ты, голубь, заткни свое ворковало, а то отсюда ведь когда-то и выйти придется.

– Макс, не надо! – попросила, оглянувшись на дежурного, что старательно изображал временную потерю слуха. Или такого уже тут столько наслушался, что просто не замечал.

– Прошу зафиксировать факт угрозы физической расправой прямо в присутствии работника органов! – тут же завопил подлый скот. Господи прости, нехорошо так говорить, ведь в моем ребенке половина его генов! И я готова молиться всем богам, чтобы они всегда пребывали в спящем состоянии.

– Продажные вы тут все! – еще больше разошелся бывший, когда дежурный никак не прореагировал на его устную кляузу. – Да я на вас на всех понапишу! Погоны полетят…

К счастью, его бенефис прервало появление наконец освободившегося участкового, что должен был по всем правилам опросить нас по одиночке в кабинете и зафиксировать все сказанное в протоколе.