– Может, ей звонили мужчины? – спрашивал он, сидя напротив девушки. – Или она иногда убегала с работы в хорошем настроении – ну, знаете, как на свидание? Или смущалась, читая какую-нибудь эсэмэску? В общем, не возникало ли у вас подозрений, что она изменяет своему жениху?
– Э-э, да вроде нет, – пожала плечиками секретарша.
Не добившись от нее ничего путного, Морозов взялся за подруг Корчаковой, коих имелось у пропавшей женщины ровно три, о чем оперу сообщила секретарша.
– Алина, Оля и Дина, – сказала она. – Кажется, у меня были их номера. Елена Андреевна иногда поручала мне обзвонить их и предупредить о чем-нибудь.
– Например?
– Ну, что они идут в ресторан или что-нибудь в этом роде.
– Понятно.
Морозов выписал все три номера и, попрощавшись с секретаршей, вышел на улицу. Дождь слегка моросил – похоже, начал выдыхаться. Опер сел в машину и позвонил первой из подруг Корчаковой – Алине.
На то, чтобы поговорить со всеми тремя женщинами, ушло около получаса. Они очень живо откликнулись на расспросы полицейского и отвечали с большой охотой. Про серийные убийства они не знали и считали, что их подруга просто пытается бросить своего жениха, но не решается на прямой разговор.
– Она ведь уже пропадала, – сказала Алина. – Потом говорила, что ей надо было все обдумать в одиночестве. Какие глупости! Ей так повезло: Ярик – просто душка! Если бы мне предлагал выйти замуж такой мужчина, я бы вообще не парилась. Тем более они работают вместе, да и вообще уже давно встречаются. О чем тут думать?!
– Странно только, что мы не можем до нее дозвониться, – сказала Дина. – Телефон-то зачем отключать?
– Нет, Лена не изменяла Ярику, – сказала Оля. – По крайней мере, я ни о чем таком не знаю. Конечно, у нее были поклонники, но Лена всегда была разумной девочкой. Шашни на стороне – это не про нее.
Все три подруги были уверены, что Корчакова ни с кем тайных романов не имела и рано или поздно неизбежно вышла бы за Душицкого.
Закончив последний разговор, Морозов завел мотор и вывел машину на дорогу. Он подумал, что ему придется сообщить Самсонову о еще одной лопнувшей версии. Сворачивая на перекрестке, опер взглянул на часы: до полудня оставалось всего полтора часа.
– Да-да, – донеслось в ответ.
Полицейский вошел.
– Доброе утро, – сказал он. – Помните меня?
– Вы из полиции?
– Да. – Дремин широко улыбнулся, словно женщина должна была ему обрадоваться.
Кремниева же, напротив, нервно провела рукой по волосам. Похоже, визит полицейского пришелся ей совсем не по душе.
– Не заняты? – спросил Дремин. – Очереди к вам нет.
– Нет, не занята, – нехотя ответила женщина. – Садитесь.
– Спасибо. Я хотел поговорить с вами о вашем муже.
– О Денисе? – удивилась Кремниева. – А… что с ним?
– Надеюсь, что все в порядке. В каких вы в последнее время отношениях? Прошу отвечать откровенно.
Женщина приподняла брови.
– Какое вам до этого дело?
– Не могу ответить, увы. В интересах следствия.
Кремниева усмехнулась:
– Ну, и я не могу ответить.
– Что, все так плохо? – сочувственно спросил Дремин. – Не хотите выносить сор из избы?
– Да все у нас прекрасно! – вспылила женщина. – Просто не понимаю, почему этим интересуется полиция. |