Но Самсонов тоже должен умереть – рано или поздно. Вот только как это сделать?

Убийца задумался. Прикончить человека очень просто. Даже странно, что люди порой избирают такие сложные способы разобраться с врагами. Ведь можно, например, подобраться в толпе или давке и вонзить в печень длинную толстую иглу. И исчезнуть, затерявшись среди пешеходов. Или… тут мысль Убийцы заработала с новой силой. Он перебирал варианты, взвешивал недостатки каждого, стремясь найти идеальный. Самсонов вооружен и, конечно, не постесняется применить пистолет. Убийца вспомнил, как он преследовал его на лестнице дома, где жил Иртемьев. Если бы он не спустился по стене… страшно даже представить, что его ждало. Все было бы кончено, и его уже бросили бы за решетку. Убийца содрогнулся и невольно сжался на диване.

Нужно придумать нечто надежное! Чтобы прошло без осечек. Конечно, он бы с удовольствием повторил с Самсоновым эксперимент с кнутом, но едва ли удастся заполучить полицейского живым. Нет, скорее всего, сработать надо будет быстро.

Убийца поморщился. Он терпеть не мог торопиться.

Секретарша доложила о нем и через полминуты пригласила в просторный кабинет, отделанный без шика, в стиле хайтек: полированная сталь, стекло, пластик, мириады светильников на потолке. Морозов особенно не разглядывал интерьер, но сразу почувствовал, что здесь человек работает и проводит довольно много времени: все необходимое стояло близко к столу, на котором громоздились горы бумаг и папок.

Душицкий сидел посреди всего этого в темно-синем костюме, кремовой рубашке и широком галстуке, заколотом булавкой с маленьким бриллиантом. «Пожалуй, чересчур нарядно для офиса», – пришло в голову оперу.

– Вы позвонили так рано, что я решил, будто у вас есть новые сведения о Лене, – недовольно заметил Душицкий вместо приветствия.

– Нет, мы пока работаем над тем, чтобы установить ее местонахождение, – ответил опер, садясь напротив прозрачного стола, установленного на хромированные, похожие на столбы ножки. – У вас прекрасный офис. Дела идут хорошо?

– Не жалуюсь. Приходится много работать. – Душицкий демонстративно постучал ручкой по стопке документов, лежавшей перед ним. – Но терпение и трудолюбие – залог успеха.

– Разумеется, – согласился Морозов.

Душицкий слегка подался вперед. На его лице отразилось нетерпение.

– Давайте к делу! – проговорил он с легким раздражением. – Зачем вы пришли? Мне показалось, что у вас что-то срочное.

– Да. Скажите, где вы находились в течение последних двух суток. Чем подробнее, тем лучше.

Душицкий в течение нескольких секунд недоумевающе смотрел на опера, а затем начал багроветь.

– Вы что, намекаете, что это я похитил Лену? – сдавленно спросил он наконец. – Может, и тех двоих женщин тоже?!

– Я ни на что не намекаю, – ответил Морозов, почесав ручкой рыжие лохмы. – Просто мы пытаемся понять, кто из знакомых жертв…

– Знаете что, – перебил его Душицкий, – я звоню своему адвокату! Больше без него не скажу вам ни слова! – И он схватил со стола свой айфон.

Морозов вздохнул: вот и поговорили!

Дожидаться приезда адвоката он не стал – зачем? Чтобы посмотреть, как Душицкий ничего не будет говорить? На это не было времени. Вместо этого Морозов решил поговорить со знакомыми Корчаковой и начал с офиса. Выйдя из кабинета Душицкого, он отправился к ее секретарше. Миловидная девушка лет двадцати пяти сначала растерялась и явно не понимала, что от нее понадобилось полиции.

– Меня интересует, не было ли у Корчаковой шашней на стороне, – терпеливо разъяснял Морозов.