— Постараюсь, — солидно пообещал Иван, пропустив мимо ушей обидный намек на свою внешность. — Сейчас не могу — занят.

   Посещать ресторан, в котором он познакомился со странным господином, который представился другом его отца, Кирсанов не собирался. В памяти засело посещение дома Евгения Николаевича, откуда ему пришлось уносить ноги.

   И вот — новое приглашение…

   Собеседник вежливо поблагодарил и перешел к заключительному этапу разговора. Соответственно изменился тон — от возвышенного к деловому. Будто Иван своим согласием подписал обязательство о сотрудничестве и превратился в платного агента.

   Посыпались вопросы. Чем сегодня занимался в офисе, о чем говорили в президентском кабинете, почему господин Хомченко вышел из него в сопровождении охранника? Какие планы на ближайшее будущее у госпожи Кирсановой?

   В лавине вопросов нет ничего опасного. Любопытство присуще не только женщинам, им страдают и мужчины, особенно, стоящие на нижних ступенях иерархической лестницы, не допущенные в высшие круги. Поэтому Иван не стал таиться — рассказал обо всем.

   Олег внимательно выслушал исповедь мальца, мысленно выстроил очередное донесение владельцу ресторана, у которого он подрабатывал в качестве информатора. Он ни словом, ни намеком не обмолвился об изменениях, которые произошли в питейном заведении. Захочет хозяин — скажет, а он кто — обычная подневольная шестерка с множеством обязанностей и с минимумом прав.

   Азиатский «кабак» покойного, мир его праху, Ессентуки купил Юраш. Со всем содержимым: обстановкой, кухонными машинами и принадлежностями, с многочисленной челядью. Новый хозяин оставил все без изменений. Важный швейцар по прежнему сортировал посетителей: богатых с поклоном провожал в Большой зал, всякую шелупень презрительным кивком направлял в Малый. Метрдотель, по совместительству, торговал героином и опиумом. Кокетливые официанточки умело соблазняли нужных мужиков, для чего в таинственной глубине ресторана отведены две комнаты с постелями, зеркалами, душами и всем необходимым для приятного время провождения. Повара и их помощники ловко работали кухонными ножами и поварешками, при необходимости, с такой же лёгкостью и сноровкой, могли обращаться со стволами.

   Всего этого мальчишка не знал и по хитроумному замыслу Юраша знать не должен…

   Так и получилось, что Иван задержался в офисе.

   Не глядя по сторонам, высоко подняв «облитую сладкой патокой» голову, он с достоинством прошел к своей машине. Усевшись на заднее сидение, захлопнул дверцу. С такойсилой — машина задрожала. Раздражение вызвано Федечкой, который с насмешкой глядел на недавнего друга.

   — Полегче можно шарашить? — сердито спросил Женька. Он относился к легковушке по-матерински бережно и нежно, любая царапина выводила его из себя. — Если не в настроении — бейся головой о стену.

   — Машина, между прочим — моя. Разобью — куплю новую.

   Женька не без ехидства покосился на новоявленного олигарха, презрительно сплюнул в открытое окошко. Но от более резкой реакции все же воздержался.

   — Тогда понятно… Куда изволите, господин хороший?

   Иван показал — вперед, но потом снизошел до немногословного объяснения этого жеста. Вспомнился обидный намек Олега на растрепанную шевелюру. Навещать «салон красоты», расположенный рядом с азиатским рестораном почему-то не хотелось. Увидят официанты или повара — подумают: не терпится почетному гостю отведать престижные блюда, доложат хозяину, посмеются, поехидничают.