Люк поднялся на ноги и двинулся к ней. Залитая лунным светом вода стекала по его телу, которое Джей-Джей так хорошо помнила.

— Что с тобой?

— Все прекрасно. Возвращайся в воду, пока не подхватил смертельную простуду. — Кончики ее пальцев на ногах сжались на траве. Вряд ли какая-нибудь бактерия рискнет напасть на такую здоровую мужскую особь, как Люк. Сколько времени ей надо смотреть на его голую грудь, чтобы перестать реагировать, как девчонка-подросток? Справившись с приступом кашля, Джей-Джей начала шагать по камням в воду.

— Если тебя тошнит от серного запаха, то…

— Я сказала, все прекрасно. Что-то попало не в то горло.

Голые ноги коснулись влажных, покрытых мохом камней. Она шагнула вниз. Теплая вода ласкала ноги, заманивая глубже в пруд. Люк сел, и плеснула небольшая волна. Вода почти касалась его подбородка. Люк откинулся назад, а камни за его спиной, будто подушка, поддерживали голову.

— Через несколько минут ты привыкнешь к запаху и перестанешь замечать его, — успокоил он, наблюдая, как Джей-Джей входит в воду.

Она уже забыла про запах. Зато старалась не замечать большого полуголого мужчину, лежащего рядом. Джей-Джей пробиралась по камням, стараясь найти удобное место. Последовав примеру Люка, она прислонилась затылком к плоской скале. Теплая вода успокаивала мышцы, но жаркое желание, струившееся по венам, не поддавалось успокоению. Разум хотел с визгом бежать на ранчо — тело жаждало парить и сливаться с Люком.

Кончики пальцев колыхались над водой. Джей-Джей напряженно изучала их, стараясь придумать безопасную тему для разговора. Люк встал. Жалкий клочок голубой ткани прикрывал его бедра. Ни одна тема не была безопасной. Она закрыла глаза в напрасной попытке успокоиться.

— Ты собираешься заняться делом Берди?

Прошла целая минута, прежде чем Джей-Джей поняла вопрос.

— Основываясь на письменных показаниях Берди о бытовом насилии, данных под присягой, суд принял постановление о временном запрещении Паркеру посещать мать и ребенка и назначил слушание дела. Независимо от того, как там все пойдет, я намерена подать ходатайство в суд о расторжении брака и о том, чтобы Джеки Энн оставили матери.

— Эду Паркеру это не понравится.

— Меня меньше всего интересует, что понравится и что не понравится Эду Паркеру.

— Берди вернется к родителям?

— Нет. У нее нашелся друг, который забрал ее и ребенка из больницы и отвез в безопасное место. Я предлагала свою помощь, но она боится, что Эд может меня выследить. Она хотела позвонить кому-нибудь, о ком ее муж не вспомнит. — Джей-Джей рисовала круги на воде. — Не могу представить ситуацию, чтобы я не могла позвонить своей семье и попросить помощи.

— Я тоже. У нас с отцом не всегда одинаковые взгляды, но я знаю, что он желает мне самого лучшего. Даже если мы не согласны в том, как выглядит это лучшее. Он всегда поддержит меня.

— Он еще в армии?

— Ремингтоны не уходят из армии, пока не умрут или их не вынудит возраст, — сухо заметил Люк. — Служит мой отец, служил его отец и так было еще до Гражданской войны. Мне предстояло быть шестым генералом Ремингтоном.

— Догадываюсь, что именно это объясняет твой командный тон, генерал Ремингтон, сэр! — Вода стекала с ее руки, поднятой для военного приветствия.

— У меня нет командного тона. Просто у тебя аллергия к любому предложению, высказанному мужчиной.

— У меня четыре брата. Если бы я не пиналась, не царапалась и не боролась за каждое дыхание каждую секунду каждого дня, они бы превратили меня в своего раба. Золушка могла бы с жалостью смотреть на бедную Джей-Джей. Мама очень рано сказала мне, что сказочные феи-крестные вышли из моды, и пообещала: как бы я ни решила устроить свою жизнь, она будет приветствовать это, но я должна всегда сама заботиться о себе, что бы ни произошло.