Габби вздрогнула, когда дверь отворилась и в комнату проскользнула Милли с чем-то воздушным и положила это на кровать. Милли бросила чуть ли не виноватый взгляд на обнаженную фигуру Габби и удалилась, оставив ее одну.

Как во сне, Габби взяла кусок душистого мыла и стала намыливать свое тело. Внезапно неудержимое желание заставило ее уронить мыло и провести чувственным движением руки по своему мокрому телу. Она ласкала себя в забытьи, тяжело дыша и постанывая. Ей отчаянно хотелось быть любимой, ощущать руки мужчины на своей разгоряченной коже, чувствовать его глубоко внутри себя. С широко раскрытыми глазами, с влажными губами, она лихорадочно работала руками, повинуясь своей насущной потребности.

За этой восхитительной сценой наблюдали по очереди несколько пар внимательных глаз, приникших к смотровому окну. Один за другим гости Дейзи проходили мимо окошечка, разглядывая с вожделением ничего не ведающую обольстительницу, чье сладострастное тело извивалось и трепетало от страсти.

– Черт возьми! – воскликнул один зритель, отходя от окошечка и хватаясь за выпуклость у себя между ног. – В жизни не видел ничего подобного!

– Горячая штучка! – воскликнул другой с горящими глазами.

– Господи! – ахнул совсем молоденький юноша. – Представляете, что она может сделать с мужчиной в постели. – В его глазах загорелось почти благоговейное восхищение.

После того как каждый постоял у смотрового отверстия, Дейзи повела их обратно вниз. Филип с усмешкой наблюдал, как клиенты Дейзи вернулись в гостиную, и на их лицах явственно читалось вожделение. Что бы там ни было, увиденное, очевидно, не оставило их равнодушными. Дейзи на минутку оставила взволнованных мужчин и подошла к Филиппу.

– Ну а вы, мистер Сент-Сир? – задорно спросила она. – Неужели вы настолько безразличны к красоте, что вам не хочется ею любоваться?

– Ваша французская шлюха меня не интересует, – холодно сказал Филип. – Мне вполне подойдет любая из ваших девушек. Или, – он сделал многозначительную паузу, – может быть, вы сами свободны?

Дейзи окинула Филиппа оценивающим взглядом и неожиданно хрипло рассмеялась. Она вынуждена была признать, что этот мужчина привлек ее с самого начала, появившись в ее доме две ночи назад. Его стройное мускулистое тело и холодное самообладание заинтриговали Дейзи с первого взгляда. Она редко сама обслуживала клиентов, но чутье ей говорило, что, если она пригласит Филиппа в свою постель, они оба получат несказанное удовольствие.

Филип угрожающе нахмурился, решив, что Дейзи смеется над ним. Он резко встал, собираясь уйти, но почувствовал руку на своем плече и, обернувшись, увидел, что глаза Дейзи сверкают обжигающим желтым огнем.

– Подожди, дорогой, не уходи, – заговорила она, и ее низкий, хрипловатый голос таил в себе обещание. – Я не над тобой смеялась, а над собой. В жизни не думала, что ухвачусь за возможность улечься в постель с одним из моих клиентов, но признаюсь, мне самой не терпится. Когда я разберусь с этим срочным делом, я сделаю так, чтоб ты не пожалел, что дождался меня. – И она прижалась к Филиппу, не оставляя сомнения в своем желании.

Филип лениво наблюдал, как Дейзи грациозно направилась к группе мужчин, вернувшихся вместе с ней в гостиную. Он не столько слышал, сколько наблюдал быструю торговлю между мадам и разгоряченными, нетерпеливыми мужчинами. По ослепительной улыбке Дейзи Филип понял, что соглашение достигнуто к обоюдному удовлетворению. Кивнув крупному мужчине, похожему на богатого торговца, Дейзи возвратилась к Филиппу. «Торговец» с довольным видом стал подниматься по лестнице.

– Смотри, чтоб она тебя не загоняла, Раф! – крикнул кто-то.

– Держу пари, что малютка-француженка знает, как работать ртом, – засмеялся другой, делая непристойный жест.