|
Она всегда смотрела на него как на НЛО из мира мужчин. Зато Натали в ее глазах всегда была чем-то вроде идеала женственности. Поэтому их союз сбивал ее с толку и заставлял реагировать непроизвольно. Она прекрасно знала, что вела себя неделикатно, но когда ее со всех сторон стали расспрашивать: «Ну? Ну как? Ты что-нибудь узнала?», она почувствовала, что в ее особом положении есть своя ценность. И что если Натали ее отвергла, то это, быть может, привлечет к ней симпатии других.
87
Предлоги, под которыми служащие фирмы заглядывали к Маркусу
• Я хотел летом съездить с женой в отпуск в Швецию. Ты можешь мне что-нибудь посоветовать? • У тебя ластика не найдется? • О, простите. Я ошибся кабинетом. • Ты все еще сидишь на 114-м? • У тебя интранет пашет? • Слушай, что это за бредовая история с твоим соотечественником: умер, так и не узнав, какой успех имела его трилогия!
88
Во второй половине дня Натали и Маркус встретились на крыше, чтобы передохнуть. Это место стало их убежищем, их подпольем. Едва обменявшись взглядами, оба поняли, что происходит что-то необычное. Что они навлекли на себя всеобщее любопытство. Они стали смеяться над этим идиотизмом и крепко обнялись: лучший в мире способ создать тишину. Натали шепнула, что хочет с ним вечером встретиться и даже хотела бы, чтобы вечер настал уже сейчас. Это было прекрасно, нежно, неожиданно сильно. Маркус смущенно объяснил, что вечер у него занят. Жестокое уравнение: ему уже казалась бессмысленной каждая секунда без Натали, но он никак не мог отменить ужин с шефом. Натали удивилась и не решилась спросить, что у него за дело. А главное, с удивлением почувствовала, что внезапно снова оказалась в слабой позиции — в позиции ожидания. Маркус объяснил, что ужинает с Шарлем. — Сегодня? Он пригласил тебя на ужин? В этот миг она не знала, смеяться ей или злиться. Шарль не имел права ужинать с членом ее группы, даже не поставив ее в известность. Она сразу поняла, что к работе это не имеет никакого отношения. До сих пор Маркус, в сущности, и не пытался разобраться в мотивах неожиданного поступка патрона. В конце концов, это вполне правдоподобно: он действительно хорошо вел дело номер 114. — Он тебе сказал, почему хочет с тобой поужинать? — Э-э… да… он хотел меня поблагодарить… — Тебе это не кажется странным? Ты можешь себе представить, чтобы он ужинал с каждым подчиненным, которого хочет поблагодарить? — Знаешь, по-моему, он настолько странный, что мне в нем ничто не кажется странным. — Это точно. Ты прав. Натали страшно нравилось, как Маркус воспринимает окружающее. Это могло показаться наивностью — но нет. В нем была какая-то детская мягкость, способность принимать любые ситуации, в том числе самые невероятные. Он подошел и поцеловал ее. Это был их четвертый поцелуй, самый естественный. В начале любовных отношений каждый поцелуй можно чуть ли не анализировать. Все встает на свое особое, отдельное место в памяти, которая медленно сползает в путаницу повторения. Натали решила ничего не говорить про Шарля и его гротескные побуждения. Маркус наверняка сам поймет, что кроется за этим ужином.
89
Маркус заскочил домой переодеться: встреча с шефом была назначена только на 9 вечера. По обыкновению, долго колебался, какой пиджак выбрать. И остановился на самом рабочем. Самом серьезном, чтобы не сказать нудном. В нем он выглядел как гробовщик в отпуске. Когда он снова сел в скоростное метро, там что-то случилось. Пассажиры уже начинали волноваться. Им не хватало информации. Что там — пожар? Попытка самоубийства? Никто толком не знал. |
