– Гуд ивнинг, мадам.

– Салют, Дмитрий.

На полу сидит мальчик в застиранных джинсах и клетчатой рубашке с длинными рукавами, рубашка навыпуск. Мальчик разглядывает видеокассеты, черные волосы, короткая стрижка, лица не видно, челка до подбородка. Он оборачивается, смахивает ладошкой волосы на бок. Это не мальчик.

– Это Юля, – говорит Аня и убегает, бабушка чего-то нервничает на кухне.

– Здравствуйте…

Я вспомнил, там, в коридоре, на коврике, это ее «топ-сайдер», маленькие ботинки, с мою ладонь.

Потом, кажется, Лера спросила, где я был этим летом.

– И я нигде не была. Еще год учиться, как вспомню. Замуж, что ли выйти, возьмешь меня, Дима? Вот подарок родителям будет.

– Иди ты в жопу.

Аня прибежала, услышала, мои последние слова.

– Тише, бабушка идет!

Бабуля пришла с чайником.

– Анна, поставь еще кружку ну-с, молодой человек…

– А может он кушать хочет.

– Не знаю, вот были пельмени, но уже все слопали…

Девочки захихикали, бабуля и чайник вышли. Анечка подвинула мне сахарницу и вазу с пирожными.

– Мы уже пили.

Я боялся взять чашку – руки еще дрожали. Лера хлопнула в ладоши:

– А давайте кино посмотрим!

– Комедию!

– Дима, ты видел последний фильм с Джимом и Кэрри?

– Туфта. Самый смешной фильм, это «Место встречи изменить нельзя» на казахском языке, никогда не забуду. Я тогда живот надорвал от смеха, он потом неделю болел. Я в армии служил на Байконуре.

– Ты убивал казахов?

Теперь я заржал.

– Тише, бабушку напугаешь.

– А, что ты ересь несешь, там нет войны.

– Откуда я знаю.

Девочки нарыли в тумбочке под телевизором какую-то кассету в обшарпанном конверте и, хохоча в ладошки и озираясь, вставили в пасть «видаку».

– Тихо, эротика!

– Лера, если бабушка заходит, переключай сразу на кабельное. Дима, бабуля пьет на кухне свой любимый кокосовый ликер, если будет предлагать, не соглашайся, а то потом придется идти в магазин.

Кино началось, гнусавый голос переводчика объявил:

– «Эротические приключения Зорро!»

Блин, шаги в коридоре, Лера мгновенно щелкнула пультом, переключила на «музыкалку».

– Бабушка, а, правда, ты рэп любишь?

– Рэб?

– Ну, да. Вот мальчик с косичками поет, ты еще доказывала, что это девочка. Слушай!

– А-а-а…

Бабуля, подслеповато щурясь, уставилась на экран, теперь я заметил, что бабулька-то косая.

– Давайте вместе! Вечеринка у Дэцела дома, это круто!..

Лера, бабушка, Аня встали в ряд, обняв друг друга за талии, начали танцевать – правой ножкой все вместе в сторону, потом вверх, шаг вправо, потом, левой ножкой в сторону, вверх, шаг влево.

Мы с Юлькой смотрим друг на друга. Мы как будто испугались той первой секунды, потому, что сразу поняли – решено, теперь все будет по-другому. И до этого было все не так. Вот Аня моя подружка, вот целый мир под ногами, и мы все еще очень молоды…

Я забыл о своих друзьях и магазине. Вечер переломился пополам. Я и Юля шагали по Большому проспекту. Из подворотни выскочил пьяный мужик с бутылкой «Шампанского», и спросил:

– Хотите я себе бутылкой голову разобью?

Наш смех отскакивал эхом от каменных стен. Ночь раскачала город в своей колыбели, было тихо, как в лесу…»

Мы звали ее Ю, она уехала много лет назад, но обещала вернуться, когда будет можно. Раньше уезжали навсегда, и Ю ничего не могла сделать – семнадцать лет, она была дочь своих родителей.