Черт возьми, почему жизнь так сложна? Ему нужен был только достойный дом с двориком, где могла бы поиграть Тундра. Вместо этого он приобрел в качестве соседей эту Неимоверно притягательную одинокую мать и маленького мальчика, отчаянно нуждающегося в отцовской помощи. О, дьявол...

Рэйф смотрел, как она спускается вниз. У Кэсс врожденная грация. Многие женщины сутулятся или движутся порывисто, но Кэсс всегда ведет себя как леди. Сегодня вечером Рэйф чувствовал каждую зазубрину своего характера, а их у него много. Замечает ли их Кэсс?

— Хочешь кофе?

— Нет, спасибо. Присядем там, — произнес он, направляясь в темную гостиную. Он весь вечер представлял Кэсс, сидящую рядом с ним на мягком кожаном диване.

Она опустилась на край дивана, и на мгновение единственным его желанием было обнять ее. Физически он знал совершенно точно, чего хочет от Кэсс. Проклятье, выругался он про себя.

Его сон прошлой ночью был заполнен Кэсс: он видел ее на той купленной на аукционе кровати. Реставрированная кровать сейчас стоит посреди его спальни, но постель холодна без Кэсс рядом с ним.

Он заставил себя расслабиться и положил руку на плечо Кэсс. На какое-то мгновение она напряглась, потом прильнула к нему. Рэйф делал вид, что не замечает, как приятно чувствовать ее в своих объятиях.

— Ты точно не обиделся на мою маму?

— Да прекрати ты беспокоиться об этом.

— Не могу.

Она проговорила это так серьезно, что он не мог не рассмеяться.

— И что же, леди, вы собираетесь делать?

— Как получится, — проговорила она с тихим * вздохом и приложила ладонь к его щеке. Это прикосновение прожгло его насквозь. Он хочет ее, и если она не перестанет прикасаться к нему, его самоконтроль рухнет. — Хотя, если ты поднесешь мне еще подобный подарок, я не отвечаю за свои действия.

— О, дьявол, Кэсс. Я не могу «как получится».

— Почему?

В этот момент самоконтроль Рэйфа висел на волоске. Груди Кэсс прижались к его боку, и этого контакта было недостаточно. Он хотел большего. Ее образ в красной ночной рубашке дразнил его. Он хотел увидеть ее наяву и почувствовать ее отклик, на который способна только любимая и любящая женщина.

— Я покажу тебе.

Он наклонил голову, чтобы поцеловать Кэсс. Губы были мягкими и сладкими. Одно движение языка, и из его горла вырвался стон.

Она беспокойно зашевелилась, и Рэйф посадил ее себе на колени. Ее руки обвились вокруг его шеи, пальцы гладили волосы. Ни одна женщина не сравнится с Кассандрой Гэмбрел, с ужасом подумал он.

Рэйф, не отдавая себе отчета в том, что он делает, принялся гладить ее спину. Снова миниатюрная, хрупкая фигура Кэсс поразила его. Она выгнулась, словно ей нравились его ласки.

Рэйф засунул руки под ее рубашку. Кожа была шелковистой и мягкой, и ему захотелось от отчаяния выть на луну. Эта женщина создана для любви.

Медленно и осторожно, зная, что пора прекратить, но что этого им обоим не хочется, он оторвался от нее и опустил руки.

Голова Кэсс доверчиво лежала на его плече. Рэйфа удивило, что после его почти полной потери самоконтроля она по-прежнему доверчиво лежит в его объятиях. Ей следовало бы вырываться из его объятий, бежать, спасая жизнь.

Вместо этого она сидит, даже не думая обороняться.

Потом она прижалась к нему еще сильнее. Ее бедра переместились так, что ему отчаянно захотелось сорвать с нее одежду и почувствовать жар ее обнаженного и столь желанного тела. Кэсс тоже вся пылала, и он начал медленно терять разум.

— Кэсси, милая, отсядь от меня, пока я не потерял голову.

Она соскользнула с его колен и встала. Рэйф видел напряжение, разочарование и заботу в ее глазах. Боже, как он хочет эту женщину!

— Что дальше? — спросила она. Ее голос дрожал от сдерживаемых эмоций.