Взгляд Элинор не отрывался от живота подруги:

— Что?

— Не прикидывайся. С каким красавчиком ты сейчас встречаешься?

Элинор молча пожала плечами.

— Хорошо. Попробуем конкретизировать вопрос. С кем ты была вчера на приеме у Даймондов?

— Ни с кем, — ответила Элинор как можно более непринужденным тоном.

— Ни с кем, о ком стоило бы говорить?

— Ни с кем означает просто ни с кем.

— И ты никого там не встретила?

— Никого.

— Никого стоящего?

— Вообще никого.

Голди бросила на Элинор недоверчивый взгляд.

— Послушай, что с тобой творится? Насколько мне известно, до этого ты меняла мужчин по крайней мере раз в неделю. — Она скорчила гримасу. — Сейчас, кажется, прошло гораздо больше времени. Странно…

Еще бы не странно, подумала Элинор. И что еще страннее, при всем старании ей никак не удавалось вспомнить ни одного мужского лица из увиденных на приеме. Ей, женщине, при первом появлении в комнате обычно внимательно изучающей всех присутствующих мужчин с тем, чтобы впоследствии расставить их по ранжиру. Этот первый. Этот второй…

— Ну и что такого? — спросила Элинор, чувствуя на себе испытующий взгляд подруги.

Голди покачала головой. На ее лице было написано то же самое недоуменное выражение, как до этого у Шарлотты.

— Ровным счетом ничего. Просто в последнее время твое поведение несколько отклонилось от нормы, только и всего.

Элинор пристально посмотрела на подругу.

— В чем, собственно, дело? Интересоваться интимными подробностями жизни других людей совершенно не в твоем стиле. Обычно ты советовала мне, где остановиться… в тот момент, надо признаться, когда я только начинала.

Пожав плечами, Голди откинулась в кресле.

— Видишь ли, просто я стала замечать, что в последнее время ты перестала делиться со мной своими проблемами.

— И тебе этого не хватает?

— Не то чтобы… просто любопытно, чем вызвана такая перемена.

Элинор помолчала и медленно произнесла:

— Хотела бы я знать.

— Может быть, позавтракаем вместе? — спросила Голди поднимаясь.

— С удовольствием, но не могу… Встреча с клиентом, — солгала Элинор.

После ухода подруги она устало откинулась на спинку кресла. Никогда раньше Элинор даже в голову не приходило солгать кому бы то ни было. Несомненно, с ней творится что-то неладное, и она вовсе не уверена в том, что хочет знать, что именно.

— Ну вот, так я и знала! — воскликнула Элинор, заглянув в тот же вечер в холодильник.

С кислой миной она оглядела початую упаковку клубничного йогурта, бутылку апельсинового сока и не слишком аппетитно выглядящую баночку с какой-то китайской приправой.

Один за другим Элинор обшарила все кухонные шкафчики. Пустая коробка из-под печенья. Пыльные банки чечевичного супа, неизвестно когда и зачем купленные. Банка арахисового масла, бесполезная ввиду отсутствия хлеба. И большая коллекция художественно расписанных тарелок, еще более бесполезных, когда нет съестного, которое можно на них положить.

Шел восьмой час вечера. За окном совсем стемнело. Смотреть по телевизору было абсолютно нечего. И Элинор сходила с ума, пытаясь отогнать от себя мысль, на которую невольно навели ее утром Шарлотта и Голди. Она — и четыре месяца без мужчины!

Элинор замерла, не успев закрыть до конца дверцу последнего шкафчика.