О Боже…

Он слегка отстранился.

— Это всего лишь секс, Элинор. С сексом у нас никогда проблем не было.

Она покачала головой.

— Нет, Фрэнк. Мы давно уже перестали заниматься сексом. То, что мы делали, что происходило между нами, называется любовью.

И это была правда.

Запустив наконец пальцы в волосы Элинор, Фрэнк прижал ее к себе и впился поцелуем в давно желанные губы, помешав ей сказать какие-то ставшие уже ненужными слова.

У губ Элинор был вкус кофе, сыра и чего-то еще чрезвычайно приятного. Наверное, того самого признания в любви, признания без всяких предварительных условий и сомнений. Она отдавала ему себя целиком и полностью…

Фрэнк на мгновение отвел губы.

— Выходи за меня замуж, Элинор.

Глаза ее расширились от изумления.

— Только не надо раздумывать, — поспешно произнес он, сжимая ее плечи. — Скажи первое, что придет в голову, и действуй соответствующим образом.

Элинор нервно сглотнула.

— Первой пришедшей мне в голову мыслью была та, что ты просто сошел с ума…

Фрэнк начал было снимать руки с ее плеч. Быстрым движением она вернула их обратно.

— Зато второй было «да».

Чувствуя, как отчаянно забилось его сердце, Фрэнк притянул ее к себе и решительно повлек в спальню.

Она с шутливым сожалением вздохнула.

— Если бы я только знала, что заполучить тебя вновь будет так легко…

Буквально швырнув Элинор на кровать, Фрэнк навалился сверху, целуя, лаская, терзая ее тело. Именно в этот момент он понял, что отдал бы все на свете, лишь бы услышать слова, только что прозвучавшие в соседней комнате. Он все равно остался бы в городе, работая хоть мусорщиком, до тех пор пока она не согласилась бы стать его женой.

— Господи, — простонала Элинор, почувствовав ладонь Фрэнка на своей обнаженной груди, — как я по тебе соскучилась!

— И вполовину не так, как я по тебе. — Его взгляд задержался на ее разгоряченном лице. — Помнишь, ты как-то спрашивала мое мнение о семье? О том, хочу ли я иметь детей?

— Да, — прошептала она.

Усмехнувшись, он стащил с нее трусики и отбросил их в сторону.

— Так вот, я внезапно решил, что детей должен быть полон дом.

— Полон дом? — повторила Элинор. — О какой величины доме ты говоришь?

— О большем, чем этот. Гораздо большем.

Рука его скользнула по внутренней стороне ее бедра, заставив Элинор застонать.

Боже, что за женщина! Наконец-то он нашел то, что искал. Ее инь в добавление к его ян. Ее перца к его соли.

Никогда еще Элинор не получала такого удовольствия от Рождества, как сейчас. До этого она была на ранчо Джека и Голди всего один раз, и единственное, что ей тогда запомнилось, так это чертовски долгая дорога туда. Однако теперь трехчасовой путь на машине показался почти незаметным, ведь она сидела рядом с мужем.

Своим мужем!

Она бросила взгляд на кольцо с рубином и бриллиантами, его подарок к Рождеству, так хорошо сочетающееся с платиновым обручальным, и попыталась пристыдить себя за скромность собственного подарка — черного шелкового халата и трусов, — но не смогла. Соблазн оказался слишком велик, а кроме того, в последнее время Элинор постоянно ощущала себя на седьмом небе.

— До сих пор не могу поверить в то, что вы поженились, — сказала Джулия, беря бокал с вином.

Подруги сидели в кухне, наблюдая за тем, как Джек и Фрэнк кормят ломтиками яблок большого черного жеребца.

Крутя кольцо на пальце, Элинор не смогла удержаться от улыбки. Вообще-то со времени отказа от дела Ханиман и обретения Фрэнка и его любви радостная улыбка почти не сходила с ее губ.