Изменить размер шрифта - +
На голове у Ольги был белый шерстяной платок, она куталась в котиковое манто, душистое и мягкое.
Альберто взял ее руки в свои. Он ждал:
– Это третий раз, Ольга, – последний…
Что хотел от нее этот незнакомец с изможденным лицом, орлиным носом, горящими глазами… Что знала она о нем? Что он знал о ней? Ольга подумала,

что если безумная идея последовать за ним… Ей надо будет укладывать чемоданы, ей, может быть, придется вставать чуть свет, чтобы успеть на

самолет… С этим незнакомцем. А Агнесса? Бедная маленькая Агнесса… Элизабет… Разве военный имеет право связывать себя с женщиной, да еще с

женщиной такой репутации, как у Ольги?
– То, о чем вы думаете сейчас, Ольга, не имеет значения, – Альберто склонил к ней свое пылающее лицо. – Вы устали… Скажите мне, что это только

потому, что вы устали, а не потому, что я вам не нужен! Скажите мне «до завтра».
– До завтра… – сказала Ольга. – Но вы не можете знать…
Альберто целовал ей руки, он был не в силах оторваться от этих рук, таких теплых, несмотря на сильный мороз.
– Идемте, – сказала она и взяла Альберто под руку.
Они пошли бок о бок по широкому шоссе, маленькие фигурки, затерявшиеся среди бескрайних полей. О чем они говорили? Они удалялись так быстро, что

слов нельзя было различить.
В домике тетки Марты их, казалось, не ждали, даже не заметили их отсутствия. Жених с невестой – Рожэ и Мари – поднимались и спускались по

лестнице, выходили в маленький лунный сад с черными скелетами деревьев, возвращались, принося с собой белый туман, танцевали, шептались… Ив,

Серж и Патрис спорили, пили. Расстроенный Дэдэ сидел молча, неуклюжий, как персонаж с лубочной картинки, и только поглядывал на дверь. Наконец

она открылась: появились Ольга и Альберто.
– Уже четвертый час, дети мои, – заметил Серж, – не пора ли домой?
– Подожди, Серж, подожди! – Патрис разошелся. – Сейчас мы выпьем горяченького. У вас еще есть время… так грустно расставаться…
– Тогда скорее, и поехали! – У Ива прикрытые очками глаза слипались от усталости.
Они снова сели за стол.
– Мы все вместе… – сказал Дэдэ. Он просто констатировал факт, но никто не засмеялся.
Еще раз выпили за здоровье каждого. И за здоровье президента Коти тоже: раз имеется совсем новенький президент, его надо спрыснуть… Ели с

аппетитом. Это очень вкусно – холодная индюшка с салатом.
– Остается только продекламировать наш прощальный гимн…
– Песню надо петь, – Граммон Недвижимщик встал, одним прыжком одолел лестницу и вернулся с гитарой. – Это мой сюрприз, напоследок…
Он настроил гитару, откашлялся, запел было… остановился…
– Волнуюсь, – сказал он. – Я попросил одного венгерского товарища положить это на музыку… Дело ответственное! Песня то ведь не простая…
Он опять откашлялся:
– «Гренада, Гренада…» вы подхватите хором. Не подведите меня.
И вполголоса, робко, он начал…

Мы ехали шагом,
Мы мчались в боях
И «Яблочко» песню
Держали в зубах.
Ах, песенку эту
Доныне хранит
Трава молодая –
Степной малахит…

Он спел все куплеты полностью. Остальные подхватывали хором:

Гренада, Гренада,
Гренада моя.

Но последние строфы они спели все вместе, теперь они уже запомнили мотив, и всем им захотелось петь…

…Я хату покинул,
Пошел воевать,
Чтоб землю в Гренаде
Крестьянам отдать.
Быстрый переход