Харви даже глазом не моргнул.

— Я понимаю: вы же самый лучший. Да и не такие уж это деньги за то, чтобы остаться в живых.

— Бот и отлично. Сейчас я поеду к себе в номер и посмотрю, смогу ли изменить свой график для вас.

Робин вышел из каюты, и белый «роллс-ройс» доставил его в отель. Все присутствующие в номере 217 в изумлении смотрели на него, не в силах поверить только что услышанной истории.

— Стивен, ради всего святого, этот человек — безумный ипохондрик. Он хочет, чтобы я остался здесь, пока он не поправится. Это же не входит в наши планы.

На что Стивен хладнокровно возразил:

— Все, Робин, остаёшься и продолжаешь игру. Почему бы не предоставить ему то, что он хочет, — за деньги, конечно, за его счёт. Иди позвони ему. Скажешь, что каждый день в одиннадцать утра будешь навещать его, чтобы проверить пульс. Ну а нам придётся вернуться в Лондон без тебя. И постарайся покрыть счёт за отель, хорошо?

Робин поднял трубку и набрал номер…

Каждый день Робин навещал своего пациента. В гавань его привозил шофёр в белой униформе на белом «роллс-ройсе» с белыми шинами. «Только Харви может быть таким наглым», подумал Робин. На третий день сестра Фобер попросила его поговорить с ней наедине.

— Мой пациент, — с грустью в голосе призналась она, — пристаёт ко мне с неприличными предложениями, когда я меняю ему повязку.

Робин позволил доктору Баркеру высказаться несколько непрофессионально:

— Не могу так уж совсем порицать его за это. Тем не менее, сестра, не падайте духом. Уверен, вы и раньше сталкивались с подобными предложениями.

— Разумеется, но они никогда не поступали от пациента всего через три дня после серьёзнейшей операции. Вероятно, у него очень крепкое здоровье.

— Давайте-ка пропишем ему на пару дней катетер. Это несколько успокоит его… темперамент. (Она улыбнулась.) А вам не надоело сидеть целыми днями на яхте? — продолжил Робин. — Поужинаете со мной сегодня после того, как мистер Меткаф отойдёт ко сну?

— С удовольствием, Docteur. А где мы встретимся?

— Номер двести семнадцать, «Отель де Пари», — ответил Робин, ничуть не краснея. — Скажем, в девять вечера.

— Я буду ждать, Docteur.

— Спасибо, хватит, Уайли. Это незабываемый ужин. Но могу ли я предположить, что, возможно, ты получил ещё не всё, что хотел?

Она поднялась, прикурила две сигареты и одну передала ему. Потом отошла, её длинная юбка слегка покачивалась у бёдер. Ничем не поддерживаемая грудь колыхнулась под розовой блузкой. Она выдохнула клуб дыма и пристально посмотрела на него.

Робин подумал о безупречной репутации доктора Баркера в Австралии, о своей жене и детях в Ньюбери и об остальных членах Команды в Лондоне. А затем выбросил их всех из головы.

— Ты пожалуешься мистеру Меткафу, если я буду приставать к тебе с неприличными предложениями?

— От тебя, Уайли, — улыбнулась она, — они не будут неприличными.

— Все очень хорошо зажило, мистер Меткаф. Если будете вести себя осторожно, то уже на будущей неделе вы вернётесь к своему обычному образу жизни.

— Великолепно. Я собираюсь сразу же отправиться в Англию, в Аскот, на скачки. Знаете, моя лошадь Розали — фаворитка этого года. Доктор, может, вы присоединитесь ко мне в качестве гостя? Вдруг рецидив?

— Не беспокойтесь. — Робин едва сдержал улыбку. — С вами будет все в порядке. Жаль, что не смогу остаться посмотреть, как Розали выступит в Аскоте.

— Мне тоже жаль, док.