|
Зверек вскарабкался ей на ладонь, а потом пробежал по руке до локтя и там остановился. Дверь погладила его пальцем по пушистой шерстке. Это была темно-коричневая крыса с длинным розовым хвостом. К ее брюшку был привязан сложенный листок бумаги. – Это крыса, – сказал Ричард, решив, что иногда говорить очевидное простительно. – Конечно, крыса. Ты не хочешь извиниться? – Что? – Извинись. Может, он не расслышал? Или сошел с ума? – Перед крысой? Дверь промолчала, давая понять, что он понял правильно. – Простите, – с достоинством сказал Ричард крысе. – Я не хотел вас напугать. Крыса посмотрела на Дверь. – Нет, нет, он правда не хотел, – сказала девушка. – Это не просто слова. Что вы мне принесли? Она отвязала сложенный в несколько раз клочок оберточной бумаги – Ричард заметил, что он был примотан к крысе обрывком ярко-синей резинки. Дверь развернула листок, испещренный мелкими буквами. Быстро пробежав письмо глазами, девушка кивнула. – Спасибо, – сказала она крысе. – Я очень благодарна вам за все, что вы для меня сделали. Крыса спрыгнула на пол, бросила гневный взгляд на Ричарда и скрылась. Девушка по имени Дверь протянула Ричарду обрывок бумаги. – На, прочитай, – велела она. * * * День клонился к вечеру. Начало темнеть, – осень уже давно вступила в свои права. Ричард доехал на метро до Тоттенхэм-корт-роуд и теперь шел на запад по Оксфорд-стрит. В руках он держал клочок коричневой оберточной бумаги. На Оксфорд-стрит было множество магазинов, поэтому даже сейчас, в сумерки, тут толпились туристы. «Это записка, – сказала она, вручая ему мятый обрывок бумаги, – от маркиза Карабаса». Ричарду показалось, что он уже где-то встречал это имя. «Замечательно, – сказал он. – Должно быть, у него закончились открытки». «Просто так быстрее». Он прошел мимо шумного, залитого ярким светом огромного магазина «Вирджин», мимо магазинчика для туристов, в котором продавались шлемы лондонских полицейских и крошечные модели красных двухэтажных лондонских автобусов, мимо кафе, где продавали пиццу кусками, а потом повернул направо. «Ты должен сделать все так, как написано в записке. Смотри, чтобы за тобой никто не следил. – Дверь вздохнула и добавила: – Не надо было тебя во все это впутывать». «Если я все сделаю… ты сможешь уйти из моей квартиры?» «Да». Он свернул на Хэнвей-стрит. И хотя шумная, ярко освещенная Оксфорд-стрит была всего в двух шагах, словно попал в другой город. Хэнвей-стрит казалась пустынной, заброшенной: узкая, темная улица, больше похожая на переулок, с мрачными магазинами звукозаписи и закрытыми ресторанами. Ее освещал лишь свет из окон нелегальных пабов на верхних этажах домов. Ричард почувствовал страх. «…сверни направо на Хэнвей-стрит, потом налево на Хэнвей-плейс, потом еще раз направо – на Орм-песседж. Остановись возле первого фонаря…» «Ты уверена, что так надо?» «Да». Ричард не помнил Орм-песседж, хотя и бывал на Хэнвей-плейс не раз: здесь в одном из подвалов находился индийский ресторан, который обожал его коллега Гарри. Насколько Ричард помнил, Хэнвей-плейс заканчивалась тупиком. Ресторан назывался «Мандир». Ричард прошел мимо ярко освещенного входа, глянув на лестницу, ведущую вниз, в ресторан, и повернул налево… Он ошибался. Отсюда действительно можно было свернуть на Орм-песседж. На стене даже висела табличка: «ОРМ-ПЕССЕДЖ, № 1». |
