— Это может сработать очень быстро. Он обязательно захочет посмотреть на то, что он сделал с вашим лицом. А если он будет знать, что некоторое время не сможет увидеть вас по телевизору, он попытается посмотреть на вас собственными глазами.

— Для меня невыносима даже сама мысль об этом.

— А вы об этом не думайте. Думайте о том, что он вообще больше никогда не окажется рядом с вами.

Напротив ВДСЕ-ТВ, на бульваре Моррисей, 330, находилось административное здание с тремя свободными апартаментами. В одной из комнат, расположенной на втором этаже и выходящей окнами на улицу, и расположился Майк с биноклем; он стоял там утром, вечером и во время ленча, когда Линн входила и выходила из здания Третьего канала, наблюдая за теми, кто может следить за ней.

В пустом магазине, наискосок от ее дома, он нашел еще одно пустое помещение, откуда мог наблюдать за ее квартирой.

Он взял неделю отпуска.

Его очень огорчало то, что он пообещал ей настоящего полицейского, а тот таковым не оказался.

Сейчас он надеялся этот промах исправить.

Если он был прав, очень скоро в один прекрасный момент маньяк появится здесь.

Тогда он сможет выследить этого сукина сына до того места, где он живет или остановился, где может оказаться обнадеживающая улика, где его можно будет арестовать и предъявить ему обвинение.

Тогда, сказал Майк самому себе, он наконец сможет отойти от всего этого. И займется тем, что забудет эту историю и Линн.

Грег прекрасно умел видеть, оставаясь незамеченным. Но он не привык к тому, чтобы за ним охотились с такой же изощренностью, какая была у него самого.

Понадобилось всего два дня.

Шестнадцатого февраля в пять двадцать вечера Майк стоял в темном офисе. Грязь на стекле, которая так хорошо помогала ему прятаться днем, сейчас, когда стемнело, мешала ему. Он щурился, наблюдая в бинокль за проходящими мимо ВДСЕ-ТВ людьми.

Некоторых он запомнил еще со вчерашнего вечера: работники Третьего канала и служащие из офисов, расположенных в соседних зданиях.

В поле его зрения появился мужчина, который, как показалось Майку, прошел здесь всего пять минут назад. Он остановился около здания Третьего канала, посмотрел на часы, словно ожидая кого-то. Хорошее пальто, сверкающие туфли. Почему он ждет снаружи, хотя на улице довольно холодно?

Майк повернулся и посмотрел на портрет Грега Альтера, приклеенный к оконной раме. Он знал каждую черточку этого проклятого лица, но он все-таки посмотрел, а через секунду в бинокле стали видны те же нос и подбородок, только в профиль.

Он засунул бинокль в куртку.

Ему хотелось броситься вниз по лестнице и перебежать улицу. Броситься на этого человека и избить его до полусмерти. Ему хотелось разбить это лицо, все лицо, а не только одну сторону, и тогда посмотрим, как ты будешь нравиться дамам, говнюк.

Но он знал, что подобное желание возникнет в нем, и много раз проигрывал в голове, что он должен сделать вместо этого, и сейчас он сделал это.

Он схватил свой сотовый телефон и позвонил Линн в офис. Затем он вышел из пустой комнаты, быстро и осторожно спустился на улицу и спрятался за припаркованным фургоном, чтобы подождать, пока зверь приведет его в свое логово.

Грег не любил пальто. Оно казалось ему длинным и неудобным, и он чувствовал себя гораздо удобнее в обыкновенной куртке на молнии. Но если бы он не надел его, то в этот час он бы сильно выделялся на фоне других.

Дня два он никуда не выходил, считая, что на сладкое он получил осмотр студии «Ревер». Он даже смог посмотреть на Кару Миллет, ловко отвернувшись, прежде чем она увидела его; правда, вряд ли бы она в такой суматохе поняла, кто он.