— Я знаю, что ты собираешься сказать мне, милый. Поэтому ты можешь этого не делать, — произнесла Ина.

Ингхэм опустился в кресло. Наклонившись к нему, Ина оперлась одной рукой о подлокотник и поцеловала его в щеку, потом осторожно в губы.

«Я не могу на ней жениться, — подумал Ингхэм. — Что же мне сказать? Спасибо?»

— Не хочешь ли выпить скотча, милый?

— Нет, спасибо. Вчера у меня выдалась необычная ночь, — начал он, слегка заикаясь. — Я проснулся и услышал, как пес Андерса скребется в двери. Только я тогда не понял, что это пес. Когда я вышел, то не поверил своим глазам, увидев собаку после такого длительного отсутствия. Кожа да кости, разумеется. Выглядел он просто ужасно, но жить будет. Разве это не чудо, а?

— Да. Шесть недель, ты сказал? — Теперь она сидела на кровати, прямо перед ним, и слушала с вежливым вниманием.

— Наверно, недель шесть, точно я не считал.

На мгновение их глаза встретились.

У Ингхэма мелькнуло сумасшедшее желание опрокинуть ее на спину и заняться с нею любовью. Но способен ли он сделать это сейчас?

— Мне очень жаль, что втянул тебя во все это.

— О, ты ни в чем не виноват!

Он мог предугадать следующее возражение. Это было ужасно. Наконец они пришли к необходимости расставить все точки над «и».

— Зачем я заманил тебя в эту ловушку? Я думаю, что никого не люблю. Наверное, просто не умею любить.

Она поспешно возразила:

— О, у тебя есть твоя работа. Писатели всегда склонны все усложнять, их не устраивают простые решения. Я тебя ни в чем не виню. Я понимаю.

Сколько раз Ингхэм слышал подобное еще до Лотты? Трудно понять девушек. Но одно было правдой. Они все ревновали его к работе.

— Это не так, — возразил Ингхэм, чувствуя себя полным идиотом.

— Что ты имеешь в виду — не так?

«Она собиралась покончить со всем этим не теряя головы и не выходя из себя», — подумал Ингхэм. Он не нашелся что сказать. Разумеется, она считала его виноватым, и было бы куда лучше, если бы она разразилась упреками и закатила ему скандал.

— Недостаточно просто заключить брак, — произнес он.

— О, это очевидно. — Она слабо махнула рукой.

Ингхэм отвернулся от нее.

— Думаю, ты скоро встретишь другого. Может, еще до того, как уедешь из Туниса.

Она рассмеялась:

— Адамса, что ли? — Она поднялась с кровати и приготовила им скотч. — Как ты собираешься закончить свою книгу, если не будешь спать?

— Закончу.

«Она уедет в Париж дня через два, а может, даже завтра, — подумал он, — скорее всего завтра. Она получила телеграмму с разрешением продлить отпуск еще на неделю. И жара здесь становится просто невыносимой». Скотч здорово ударил Ингхэму в голову, но он даже обрадовался этому.

— Давай сегодня поужинаем вместе? Ты, я и Андерс? Может, еще НОЖ?

— Я просто не в состоянии. Если ты не против, конечно. — В ее глазах появились слезы.

Ингхэм понимал, что сказал глупость, но он ничего не исправил бы, предложив провести вечер только вдвоем. Он поднялся. Единственное, чем он мог ей сейчас угодить, так это оставить ее одну.

— Дорогая, я позвоню тебе завтра, чтобы узнать, когда ты уезжаешь.

— Я не говорила, что уезжаю завтра.

Она стояла босиком в белом халате. Ему захотелось обнять ее, но он побоялся, что она может его оттолкнуть.