Вэн воткнул свое более длинное копье в живот трокмэ и, мастерски крутанув древко, резко выдернул. Вместе с пикой из туловища северянина выскочили кровавые внутренности.

Поначалу они довольно быстро продвигались к Лисьему замку. Несмотря на то, что трокмуа, посланные Баламунгом, вдвое превышали их в численности, элабонцы были лучше вооружены и защищены доспехами. Но вскоре порядок в рядах трокмуа, штурмующих крепость, который так встревожил Джерина поначалу, резко нарушился, что привело к незамедлительным и необратимым последствиям. Все большее и большее число варваров отворачивалось от замка и бросалось в гущу рукопашного боя, который они так любили. Их предводитель-колдун пронзительно ругался, пытаясь вернуть ослушников к выполнению главной задачи, но безуспешно. При всем его могуществе, ему не дано было изменить нрав гордого и дикого народа, который он решился возглавить.

Лис оказался лицом к лицу с каким-то высоким варваром знатного рода в начищенной до блеска кольчуге.

— Я — сын Дамнорикса, сына Орджторикса, сына… — Вождь не успел договорить: в горло ему вонзилась стрела, по длине и оперению явно принадлежавшая не трокмуа, и он упал.

Следующим противником Джерина стал лесной разбойник, который, по всей видимости, осваивал мастерство боя у элабонцев. Он не рубил наотмашь, как принято у трокмуа, а делал хитрые выпады, целясь Лису то в лицо, то в живот, то снова в лицо. Его запястье извивалось, словно змея. К счастью для Джерина, к трокмэ подскочил Райвин, угрожая ему своим тонким клинком. Варвар, не выдержав натиска двух опытных воинов, отскочил назад, в ряды своих товарищей.

На какой-то момент обе стороны взяли передышку. Футах в пятнадцати от Лиса один варвар, вспотевший от жаркой схватки, оперся на свое копье, ковыряя в зубах окровавленным пальцем. Поймав взгляд Джерина, он усмехнулся:

— Отличная драка.

И вправду, все эти изувеченные трупы, страшные раны, жуткие вопли и муки агонии были для трокмэ всего лишь чем-то вроде забавы, которой нужно наслаждаться, одерживая над противником верх.

Джерин устало покачал головой. Слишком многие по обе стороны от границы думали так же.

Кто-то бросил камень. Следом полетело копье. Битва возобновилась, набирая темп, становясь все жарче. Безумно вопя, ватага трокмуа сокрушила слабую оборону Джерина, разбив его отряд на две части. Большая, под руководством Нордрика, стала пробиваться к заделанной бреши в окружавшей замок стене. Джерин не сомневался, что это направление было выбрано не случайно: основная часть дикарей скопилась именно там. Неустрашимому барону и его соратникам удалось прорубиться к крепостному валу под защитным градом стрел, сыпавшихся оттуда на трокмуа. Воины на стене восторженными криками приветствовали каждый их шаг.

Та часть, что осталась с Джерином (Вэн, Райвин и Прискос и еще кое-кто), избрала себе другую цель. Самого Баламунга. Колдун в черной мантии с откинутым назад капюшоном, открывавшим лицо, гордо расхаживал вдоль крепостной стены. В одной руке он держал книгу Шабет-Шири. Рукопись была обтянута светлой тонкой кожей, возможно, выдубленной человеческой.

Стрелы не попадали в него, несмотря на то, что защитники крепости исправно их выпускали. Одни превращались в короткие вспышки голубого пламени, другие неожиданно меняли направление полета, третьи вовсе исчезали. Надменный и презрительный, Баламунг стоял, не обращая внимания на окружающее его пиршество смерти.

Он открыл книгу Шабет-Шири и заговорил нараспев. Даже за несколько сотен метров отчаянно сражавшийся Джерин ощутил, как вокруг колдуна собирается мощная сила, и увидел, что воздух близ него замерцал, лучась и словно бы плавясь от страшного напряжения. Если бы не шлем, волосы его встали бы дыбом.

Трокмуа, осаждавшие ту часть крепостной стены, на которую было направлено заклинание, в страхе разбежались в разные стороны.