Нагоняя его, Джерин спросил у Элис:
— Он всегда такой?
— Чаще всего — да. Приехав к нам в замок, он вышел из повозки и поцеловал сначала меня, а затем, в два раза крепче, отца! Но он так очарователен и беспечен, что его вздорные выходки раздражают гораздо меньше, чем если бы их выкидывал кто-то другой.
— А что ты… о нем думаешь? — осторожно поинтересовался Джерин.
— Ты имеешь в виду, как о женихе? Это не самый худший из вариантов. — Она положила ладонь на его руку. — Но я, по-моему, нашла гораздо лучший.
Теперь, когда мужчин стало трое, ночные вахты обещали сделаться менее утомительными. Когда Райвин разбудил Джерина, чья очередь оказалась последней, тусклый полумесяц золотой Мэт уже стоял в небе. Эллеб, третий день как достигшая полноты, приближалась к меридиану; Тайваз только-только взошла.
— Скажи, а где ты научился колдовать? — спросил Райвин.
Джерин воспринял эти слова так: «Тебе ли, лесной дикарь, надеяться овладеть таким сложным искусством?»
Он слишком часто встречался с подобным отношением к себе во время своего первого пребывания в столице. Вопрос Райвина разбередил старую рану, и он ответил коротко:
— Тебя, наверное, это удивит, но я два года проучился в столице и даже какое-то время в Школе, хотя и недолго.
— Серьезно? А что ты изучал кроме волшебства?
В голосе Райвина слышался неподдельный интерес, а вовсе не высокомерие.
— Философию в основном и историю.
— Историю? О, великий Даяус! А ты когда-нибудь слышал лекции Малейноса?
— Да, и не раз. Мне было интересно.
— И что ты думаешь о его теории цикличности в историческом развитии? Сентенция, которую он любил повторять, произвела на меня такое впечатление, что я даже выучил ее наизусть. «Множество народов и городов то возвеличиваются, то полностью исчезают, словно их никогда и не существовало. Так происходило до наших времен, так будет и впредь до тех пор, пока существуют люди, готовые к битвам». После этих слов он гордо уходил, словно разгневанный бог.
— Да, а знаешь, куда он отправлялся? — спросил Джерин. — В ближайшую таверну, чтобы глотнуть смолистого вина — и как только ситонийцы пьют эту гадость?
Райвин был явно задет.
— Ты только что разбил одну из моих немногих иллюзий.
— Я же не говорю, что он не умен и не талантлив. Но я считаю, что он слишком уж навязывает свои идеи и не хочет мириться с существованием других точек зрения и с тем, что из его правил тоже существуют исключения.
— Здесь я не могу с тобой полностью согласиться…
Не замечая течения времени, они обменивались суждениями и негромко спорили, пока Райвин вдруг не воскликнул:
— Уже светает?
В следующий день они успели преодолеть значительное расстояние, и в последующие два дня тоже, так что к концу четвертого дня после выезда из столицы перед ними раскинулась река Прантер. Лагерь свой путешественники разбили невдалеке от нее.
Ночь была тихой, лишь река что-то нежно себе бормотала. Бледные облака лениво ползли с востока на запад, то закрывая прибывающий полумесяц Нотос, то яркий диск Тайваз, то розовую Эллеб, взошедшую посреди второй вахты. Это было дежурство Джерина. Ему пришлось еще пару часов потерпеть присутствие духов, затем он растолкал Вэна.
Великан резко вздрогнув, проснулся.
— Что-то случилось? — спросил он.
— Ничего, — отозвался Джерин.
— Йо, кажется, все тихо. — Вэн взглянул вниз. — А это что? Посмотри, капитан, на чем я спал все это время. Еще один аоратос. |