Марго мрачнеет, раздувает ноздри и не отвечает. Елена с удовольствием поглядывает на подругу. Продолжает:

— А этот Андрей… журналист, извините за выражение! Откуда он выскочил? Ты хоть что-то о нем знаешь? Красивый малый, между прочим.

Марго снова пожимает плечами.

— Пишет книгу про Рубана. — Она называет мужа по фамилии. — Ничего не знаю. Насколько мне известно, напросился сам.

— Этот? Книгу? Представляю себе! — фыркает Елена. — Не похож он на писателя, скорее на футболиста. И анекдоты идиотские.

— Ты же знаешь Рубана, — говорит Марго. — Любит игрушки, как увидит, так и вцепится. И этого сюда притащил, говорит, люблю молодежь вокруг себя, приятно видеть людей с хорошим пищеварением. Мы вообще в Италию к друзьям собирались, и вдруг на тебе — бзики! Похерил Италию, закомандовал на природу. Терпеть не могу эти места… какое-то идолище поганое! И бабы скифские… жуть! Будто насквозь тебя видят, а глаз нет.

— Может, капище?

— Один черт! — машет рукой Марго. — Ночью волки воют. Рубан торчит, говорит, энергия земли, вещая гора, прамир… все такое. Ударился в почвоведение.

— Да тут всех волков еще в позапрошлом веке перебили! — фыркает Елена. — Собаки!

— Откуда здесь столько собак?

— Местные ночью спускают… да мало ли.

— И я об этом! Против кого спускают? — Не дождавшись ответа, говорит: — То-то и оно. Вообще-то я Ивана Денисенко для тебя пригласила.

— Поняла, не дура. По-моему, он запал на Маску… Может, к тебе подбирается?

— Иван? Ко мне? — Марго расхохоталась. — Не смеши. Уж скорее на Зойку глаз положил, так и сверлит. А ты зеваешь, подруга.

— Да он мне по нулям, — фыркает Елена. — А эти двое, чужаки… они тут каким боком? Жутковатая парочка… какая-то потусторонняя, как вампиры.

— Нужники, — роняет Марго. — Адвокаты вроде… не знаю.

Чужаки-нужники — адвокат Артур с супругой Стеллой. Он молчит, взгляд ускользающий, выражение лица словно прислушивается и мотает на ус. Помогает Мэтру с бумагами… налоги, контракты… возможно, завещание, как подозревает Марго. Тощ, бесцветен, с тонкими губами и ранней лысиной; глаза не видны за стеклами очков в тонкой золотой оправе; застегнут на все пуговицы — похоже, даже спит в костюме и при галстуке. Познакомился с Мэтром на каком-то приеме, сказал, что видел в «Панораме» в Берлине его «Сивиллу», стоял, смотрел, невероятно сильное впечатление. Мэтр и потек — любит сладкое. И наоборот — замечание самого мелкотравчатого критика от искусства способно вогнать в депрессию или в ярость со швырянием подручных предметов. А ты пойди, набей ему морду, хладнокровно предлагает Марго, подбирая разбросанное.

Стелла, жена Артура, молчаливая, маленькая, с челочкой, закрывающей глаза. Постоянно с книжкой; когда к ней обращаются, пугается, краснеет и закладывает книжку пальчиком. Не то секретарь, не то помощник нотариуса. Серая мышка в темных свитерках и джинсах; на левой руке детский золотой браслетик с висюльками — амурчиками, шариками, звездочками, очень милый…

И так далее, и тому подобное — дамские разговоры под рюмочку чего-нибудь густого, липкого и сладкого.