Доктор Шмидт не без достоинства взял со стола шляпу и свой чемоданчик.

— Вы еще не слышали последнее слово! — объявил он в несколько возвышенном театральном тоне. Затем он нахлобучил на голову шляпу и вышел.

У Стеллы подогнулись колени, и она села на кушетку.

— Мадам, — начал Г.М., роясь в бумагах на столе, — когда я только пришел сюда, я решил, что слегка недооценил вас. Кое-чего я не знаю до сих пор. Однако с момента моего прихода я многое понял.

Он подошел к кушетке, встал напротив хозяйки и тихо спросил:

— Ведь ваш муж на самом деле не умер?

Глава 16

Стелла, которая сидела закрыв лицо руками, медленно подняла голову. Хотя слезы еще не высохли у нее на щеках, лицо ее больше не казалось осунувшимся и изможденным — просто красивым и нежным. Пропала уклончивая, насмешливая полуулыбка; из глаз ушло прежнее холодное выражение. Подобно тому как с Памелы после беседы с Г.М. мигом слетела напускная взрослость, так и ее мать прекратила изображать из себя искушенное, возвышенное существо и превратилась в обыкновенную женщину.

— Как вы догадались? — начала было Стелла, но тут же умолкла и испуганно оглянулась наверх.

— Я тоже слежу за той дверью, — заверил ее Г.М. — Ваша дочь плотно закрыла ее после того, как вы взбунтовались против доктора Шмидта и выставили его. Пэм ничего не услышит, если мы будем говорить тихо.

— Но как вы догадались…

— Навел справки через Скотленд-Ярд. — Г.М. жестом остановил ее. — Не волнуйтесь, мадам. Никто из ваших соседей ничего не знает. И никогда не узнает… Видите ли, — продолжал он ласково, почти таким же тоном, каким беседовал с Пэм, — я все удивлялся, почему вы ни с кем не поддерживаете переписку и лишь раз в квартал получаете письмо от ваших лондонских поверенных. Поскольку мои мозги устроены не так, как у нормальных людей, я сразу понял: кто-то ежеквартально высылает вам чек, однако вы с отправителем не видитесь.

— Родственники Дарвина — это мой муж — меня недолюбливают. — Стелла опустила глаза. — И я их не виню! Они правы! Но… Видите ли… — Она понурила плечи. — Мой муж находится на лечении в… скажем, в клинике ВВС. Но он не сумасшедший! — страстно зашептала Стелла, и глаза ее светились искренностью. — У него — как это называется? — психоз; врачи считают, что сумеют его вылечить. Военные врачи кажутся такими… такими…

— Военные психиатры свое дело знают. От «А» до «Я». Не так, как ваш друг Шмидт, который водил за нос не только вас.

— Совершенно верно! Именно из-за тех, других, я так поверила ему. Когда он сказал…

Кровь бросилась в голову сэру Генри Мерривейлу, ноздри у него затрепетали. Однако он сдержался.

— Шмидт сказал, что болезнь вашего мужа передается по наследству и может проявиться у Пэм?

— Да! Вот почему…

— Так имейте в виду, данная болезнь по наследству не передается. Он вам просто солгал.

Губы у Стеллы снова задрожали, теперь от облегчения. Не без усилия нагнувшись, Г.М. поднял с пола книгу «Последние опыты в криминологии» и поставил на полку.

— Скажите, — продолжал он, — не предсказывал ли старый Калиостро…

— Кто?

— Ваш шарлатан. Так вот не предсказывал он, что Памела может писать анонимные письма, еще до того, как они начали приходить?

— Да, он наговорил мне много чего ужасного. И дал эту книгу, чтобы я прочитала историю болезни Мари де Морель.