— Верно, — признал я и тут же бросил ему в лицо еще одно обвинение — Кое что еще, Папаша. Начнем с того, что ты уже путешествовал в этом самолете, разве нет? Совпадения тут исключены. Разве ты не выскочил из него, когда мы были слишком заняты Пилотом, чтобы заметить это, а ты просто сделал вид, что идешь от разрушенного завода? Не потому ли кнопки оказались заблокированными, что ты был пленником Пилота?

Папаша задумчиво изогнул бровь.

— Это вполне могло быть, если исходить из того, как представлялось все происшедшее вам. Блестящая идея, Рэй Я почти вижу себя прячущимся в кабине, пока вы с Алисой.

— Где то ты прятался наверняка, — я закончил вкручивать нож и отпустил руку Алисы — Повторяю, Папаша, нас двое против тебя одного. Лучше бы тебе заговорить.

— Да, — добавила Алиса, игнорируя мою просьбу не вмешиваться — Может, ты, Папаша, и отказался от борьбы, а я нет. Ни от борьбы, ни от убийства, ни от чего бы то ни было, что лежит между двумя этими понятиями. Вплоть до самого отчаянного поступка — Моя девушка выглядела сейчас настоящей пантерой

— Кто говорит, что я отказался от борьбы? — требовательно спросил Папаша, снова ощетинившись — Слишком много предположений, ребятки, это опасная привычка. Пока у нас не начались неприятности и чтобы вы не говорили потом, что я вам врал, давайте уясним одну вещь. Если кто нибудь на меня нападет, я попытаюсь его обезвредить, я попытаюсь разделаться с ним любым способом, кроме убийства А это значит что я могу подрезать ему поджилки или вырубить ударом в затылок, или сделать что угодно еще — вплоть до самого отчаянного поиска Алиса. И если он ненароком помрет после того, как я честно пытался справится с ним, не убивая, тогда моя скорбь о нем будет недолгой. Совесть моя останется чистой. Это понятно?

Мне поневоле пришлось с ним согласиться. Конечно, Папаша мог приврать, но я не думал, что тут он был неискренен. И что я уже знал о Папаше наверняка, так это то, что он был довольно шустрым и сильным для своего возраста. Если вдруг мы с Алисой бросимся на него, кровь прольется с обеих сторон. Трудно напасть на типа, у которого дюжина ножей под рукой, и ожидать счастливого исхода даже если вас двое против него одного. Рано или поздно мы бы его, несомненно, прикончили но крови пролилось бы море

— А теперь, — спокойно сказал Папаша — я немного побеседую с вами, если вы не против. Послушайте Рэй Алиса, оба вы убежденные убийцы — я знаю, вы не будете возражать, — и будучи таковыми, вы оба также знаете, что убийство, в конечном счете, ничего не дает. Оно удовлетворяет вашу страсть и, возможно, приносит кое какую добычу, и это позволяет вам протянуть до следующего убийства. Но это все, абсолютно все. Тем не менее, вы вынуждены это делать, поскольку так вы устроены. Это позыв, это всепоглощающая страсть, которой нельзя противостоять. Вы несете в себе Великую Скорбь и Великое Негодование, пыль разъедает вас до костей, вы не выносите городских придурков — всех этих из Портера, Мантено и других мест, — поскольку знаете, что они делают хорошую мину при плохой игре, а это гнусная привычка. Поэтому вы идете убивать. Однако, если бы существовал какой нибудь практический способ прекратить убийства, вы бы пошли на это Я, по крайней мере, так думаю. Когда вы мечтали о том, что этот самолет доставит вас в Рио или в Европу, вы чувствовали что то в этом роде, не так ли? Вы не собирались отправляться туда убийцами, правда? Вы готовы были оставить свое ремесло.

На каких то пару секунд в кабине воцарилась тишина, которую нарушил смех Алисы

— Тогда мы мечтали, — объяснила она.