|
В самом конце стоял унитаз, а рядом – биде. Справа возвышался высокий белый гардероб, инкрустированный позолоченным орнаментом из листьев. Майкл не мог понять, как престарелая мать Сатты дотянулась до его верха. Только потом он заметил шаткий стул, прислоненный к стене за гардеробом. Он быстро приставил стул к шкафу и встал на него. Стул угрожающе скрипнул. Майкл переставил ноги ближе к краям стула, вытянул руку и пошарил по верхней панели гардероба. Коснувшись твердого металла, он перевел дух. Майкл достал пистолет, две резиновые полосы шириной в два дюйма и металлическую коробочку, в которой лежал миниатюрный радиопередатчик. Через десять секунд он закрепил резиновые полосы на поясе и крепко прижал ими к телу «Кольт-1911» с передатчиком.
Лежавший рядом с ним Гвидо тоже смотрел в окуляры «трилукса». Он слегка коснулся плеча Кризи и прошептал ему на ухо: – Твой парнишка вооружен и при передатчике. Кризи тихо хмыкнул. – Да, мое настроение от этого резко улучшилось. Если бы нам пришлось туда лезть вслепую, на Майкла первого упало бы подозрение. Мы понятия не имеем, есть ли у кого-нибудь из них оружие, но даже в этом случае Майкл теперь сможет за себя постоять. Он посмотрел в дальний угол виллы, пытаясь найти взглядом Макси, который отправился проверять, как обстоят дела с задней стороны здания. Кризи ничего не заметил. Он обернулся к Гвидо, за которым разместился Сова. Мужчины смотрели в том же направлении. От угла они находились примерно в трехстах метрах. – Вы его видите? – прошептал Кризи. Сова что-то буркнул, потом сказал по-французски с явным марсельским выговором: – Клянусь могилой собственной матери, что за последние десять минут этот угол никто не огибал. В голосе Гвидо звучала озабоченность. – Очень надеюсь, что Макси не наткнулся на какую-нибудь неожиданность. Кризи уже собирался сказать ему что-то утешительное, когда сзади раздался легкий глухой стук. Это был Макси, лежавший на животе и дышавший чаще чем обычно. Он сказал: – С той стороны только один охранник спит на табуретке около двери в гараж. Я бы мог без всякого труда перерезать ему глотку. Сова чуть придвинулся к Гвидо и Кризи на локтях и прошептал: – Макси, ты каким путем вернулся обратно? – Тем же самым, – ответил Макси, – я обогнул тот же угол. – Черт тебя дери! – прошептал француз. – Я все время глаз с этого угла не сводил, но не увидел тебя ни когда ты туда полз, ни когда возвращался обратно. До Кризи донесся тихий смешок Макси, потом его шепоток, обращенный к Сове: – Слушай, котенок, я мог бы сюда добраться и штаны с тебя снять так, что ты ничего бы не заметил. – Хватит, – цыкнул Кризи. – Этот охранник проснется, как только услышит первый выстрел. Что вы тогда будете с ним делать? Макси снова тихонько хмыкнул. – С ним ничего делать не надо, он все сам сделает. Я ему к пробуждению традиционный сюрприз приготовил. Кризи и Гвидо улыбнулись. Сова ничего не понимал. Гвидо ему объяснил: – Макси укрепил около него осколочную гранату. Я так думаю, футах в двух перед этим малым. Он на два щелчка ослабил чеку и привязал кольцо, скорее всего, к ноге охранника. Как только тот вскочит, чека вылетит и граната взорвется. Нам одним охранником меньше останется. В своем словарном запасе француз отыскал лишь одно подходящее выражение: – Обделаться можно! – На это у него уже времени не останется, – резонно заметил Кризи. Он напряженно смотрел в «трилукс» на часовню. Все уже вошли внутрь. Он обернулся к Макси. |
