– "Уайкенхем"? Точно не знаю.

– Может, блокирует выход из Кангалак‑фьорда? – предположил я, ткнув пальцем в карту.

– Нет, я знаю определенно, – сокрушенно покачал головой Хиллкрест. Командир говорит, паковый лед слишком крепок. Он не может рисковать кораблем: вдруг полынья сомкнется. – Хиллкрест презрительно сморщился. Можно подумать, что борта его корабля картонные.

– И он прав. Сам плавал на эсминцах. Так что командира не осуждаю. Могу поклясться, что траулер, который он караулит, – скорее всего это судно с усиленной ледовой обшивкой – давно успел пробраться в глубь фьорда. А где‑нибудь рядышком сшивается субмарина. Взгляни, что мы можем сделать. – Я провел пальцем по карте. – Мы должны двигаться параллельно глетчеру, держась на расстоянии около мили. Мы окажемся под прикрытием склона, и Смоллвуд нас не заметит. А рев «Ситроена» помешает ему услышать шум нашего двигателя. А вот тут...

– А что, если ему вздумается выключить мотор и прислушаться? – спросил Хиллкрест.

– В моторах Смоллвуд и Корадзини разбираются как свинья в апельсинах.

Им и в голову не придет выключить двигатель из опасения, что им его не удастся завести... Вот здесь, у основания мыса, отделяющего фьорд от бухты, расположенной южнее него, примерно в миле от устья глетчера, края его полого переходят в плато. Но там непременно должна быть моренная гряда или иное препятствие. Тут‑то мы и устроим засаду.

– Засаду? – нахмурился Хиллкрест. – Чем засада лучше преследования? Все равно дело дойдет до стычки. Угрожая убить Левина и стюардессу, преступники начнут диктовать свои условия.

– Никакой стычки не будет, – заверил я товарища. – Трактор движется по левой стороне глетчера. Вряд ли бандиты станут перебираться на противоположную его сторону. У нас в поле зрения они окажутся примерно в полустах ярдах от укрытия. Двигаться дальше на тракторе по глетчеру опасно.

– Мотнув головой в сторону снайперской винтовки триста третьего калибра, стоявшей в углу, я прибавил:

– Из этого ружья со ста ярдов Джекстроу попадет в мишень диаметром три дюйма. На расстоянии пятьдесят ярдов человеческая голова в шесть раз больше мишени. Сначала он снимет Корадзини, который, очевидно, сидит за рулем. А когда высунет голову Смоллвуд, срежет и его. Вот и все дела.

– Господи, ты не посмеешь сделать этого! – ужаснулся Хиллкрест. Стрелять без предупреждения? Ведь это убийство! Чистой воды убийство!

– Хочешь, я назову тебе количество людей, которых убили эти подлецы? Покачав головой, я сказал:

– Ты даже представления не имеешь, что это за подонки, Хиллкрест.

– Однако... – Не закончив фразы, капитан повернулся к Джекстроу. – Ведь он тебя заставляет делать это. Как ты сам на это смотришь?

– Шлепну их за милую душу, – жестко произнес каюр.

Хиллкрест растерянно смотрел на нас обоих, словно видел впервые. Но он не испытал того, что нам пришлось пережить, и убедить его было невозможно.

Воцарилась напряженная тишина. Но тут, на наше счастье, радист произнес:

– Ноль девять сорок три, капитан Хиллкрест. Осталось три минуты.

– Добро, – проронил начальник партии. Он, как и я, был рад тому, что нас прервали. ‑Барклай, приготовь три ракеты и жди, – обратился он к повару.

Остальные три участника партии успели перебраться в просторную кабину водителя. – Сначала я пущу одну, потом еще пару для страховки. Джосс, дай звуковой сигнал, когда нужно будет выстрелить.

Я проводил Хиллкреста. Все шло как по маслу. Через считанные секунды после того, как взвившаяся ввысь ракета рассыпалась яркими брызгами, мы услышали пронзительный вой мотора, приближавшийся с юго‑запада.