— Спокойной ночи, Аррен. Но будь осторожен, ты ведь знаешь, что она не сдалась и захочет тебя убить…

— Знаю, она уже пыталась. Я начеку, и хотя в замке полно олухов, готовых пасть к ногам этой леди, на меня ее чары не действуют. Верь мне, друг мой, — серьезно добавил Аррен и направился к выходу.

Рагнор молча проводил его взглядом.

— Мне бы твой долг! — прошептал он, сознавая, какие муки испытывает друг. Вот уж поистине необычная месть.

Аррен медленно поднимался по лестнице. Мышцы ног сводило от напряжения, руки непроизвольно сжимались, ярость с новой силой захлестнула его. Стал бы он мучиться, окажись леди Кайра невзрачной служанкой вроде Ингрид? Наверное, поступил бы как Юлий Цезарь: «Пришел, увидел, победил».

Так почему он этого не сделал? Зачем отправил пленницу в восточную башню? Теперь он должен принимать ванну в ее присутствии, не смея даже закрыть глаза из опасения, что она бросится на него с ножом…

Аррен начал было размышлять, как ему выйти из затруднительного положения, но его отвлек глухой звук, словно что-то тяжелое упало сверху на стену.

Кайра всю ночь металась по комнате в ожидании, прислушиваясь к каждому звуку и вздрагивая от малейшего шороха.

Замок и деревня сдались. Мертвых унесли со двора, о раненых позаботились. Наступило утро. Новый день. Все изменилось, и все осталось по-прежнему.

Торговцы открыли свои лавки, благодаря судьбу, пощадившую их жизнь и товары.

Наконец Кайра присела у очага и, как ни удивительно, задремала, а когда проснулась, то обнаружила, что давно рассвело. Хороша дурочка, нечего сказать, даже не сделала попытки к бегству.

Если бы она сумела преодолеть эти тридцать футов до стены, то могла бы спуститься во двор, смешаться с торговками и выскользнуть из замка.

Кайра лихорадочно принялась за дело. Содрав с кровати льняные простыни, она связала их со шнурами от занавесок, полотенцами, сложенными на умывальнике, и разорванным платьем. Найдя старый плащ отца и набросив его на плечи, она с удовлетворением подумала, что выглядит теперь пристойно и к тому же в этом наряде ее трудно узнать.

Кайра подтащила к окну дубовое кресло, привязала один конец веревки к массивным ножкам, тщательно проверила каждый узел, ибо не собиралась рисковать жизнью, и выбросила другой конец наружу.

Дозорного на башне она могла не опасаться — ее скрывал опоясывающий башню карниз.

Кайра вылезла из окна и начала спускаться по веревке.

Медленно-медленно… с величайшей осторожностью… какой-нибудь узел может в любой момент развязаться…

День был прохладным, но Кайра взмокла от напряжения. Еще один фут… еще… еще…

Веревка кончилась, не достав до стены. Нужно прыгать. Она мягко приземлилась на согнутые ноги и замерла, упираясь ладонями в холодный камень. Ее трясло от страха — ведь она могла разбиться насмерть.

Но не разбилась.

Она почти свободна.

А дальше?

«Не думай об этом, — приказала она себе, — не смей думать. Лучше сообрази, как проскользнуть во двор и смешаться с толпой».

Кайра открыла глаза. И чуть не задохнулась.

Перед ней стоял он — проклятый, гнусный ублюдок, захвативший ее замок и желавший ее погибели. Небрежно прислонившись к стене и попивая эль, он наблюдал за отчаянной и весьма рискованной попыткой своей пленницы сбежать.

Кайра вскочила, но он тут же схватил ее за волосы. На его осунувшемся лице с успевшей отрасти щетиной появилось саркастическое выражение.

— Какая невоспитанность! Вы собирались покинуть нас не попрощавшись?

— Боюсь, что так, сэр. Я не знала, где вас искать. Но сейчас вы проявляете невоспитанность, задерживая меня, когда я очень хочу оказаться подальше отсюда.