– Вы, разумеется, правы. Ваше Величество, – ответил Джейми. Его разбитые губы скривились в усмешке. – Но контрабанда приносит недурные доходы.

Генрих нахмурился.

– Несомненно. Зато наша казна их недосчитывается. На деньги от бренди и прочих товаров, которые ты незаконно продал, можно было снарядить поход во Францию. Или приобрести подарки для нашей невесты, достойной девицы столь высокого происхождения.

Екатерина – королевская дочь, она заслуживает всего самого лучшего. Но Англия постоянно в долгах, – печально заметил король, – и в этом повинны тебе подобные. Лорд Грей требует твоей казни.

– Эван Грей – лжец и негодяй, который украл у меня все. А теперь завладел моей женой. Когда меня казнят, он сможет пользоваться наворованным без зазрения совести. Последний из Мортимеров будет уничтожен, и некому будет уличить его. Могу ли я поинтересоваться, сир, удалось ли вам расследовать обвинения против моего отца?

– Отчасти. Потому мы и пришли поговорить с тобой, вместо того чтобы немедленно распорядиться о казни, как просил лорд Грей, – ответил Генрих. – Тайное дознание показало, что истцы, возможно, нарушили закон. Есть также свидетельства того, что судьи были подкуплены.

Джейми просиял:

– Вам удалось доказать, что отец невиновен?

– Нет. Некоторые обстоятельства требуют дальнейшего расследования, – признал Генрих.

Джейми вновь поник. В таком случае ему не дожить до того дня, когда восторжествует справедливость.

– Как вам известно, мои дни сочтены.

– – Следовало раньше об этом думать. Грей и Сомерсет добиваются твоей казни, так что не сносить тебе головы.

Однако Джейми показалось, что, несмотря на эти слова, король вовсе не жаждет подписывать ему смертный приговор. Они бы и искренне друг к другу расположены и отлично ладили с первой же встречи. Если бы можно было придумать способ… Внезапно Джейми пришла в голову дерзкая мысль. Если королевская казна и впрямь опустела, как признался Генрих, и король всерьез озабочен ее пополнением, то стоит попробовать.

– Мы могли бы заключить сделку. Ваше Величество. Выгодную для нас обоих, – сказал Джейми, доверительно понижая голос.

Генрих явно заинтересовался.

– Какую еще сделку? У тебя нечего ставить на кон, однако мы выслушаем тебя. Нам интересно все, что может быть выгодно для королевства.

Джейми бросил многозначительный взгляд на охранников, выстроившихся за спиной короля, намекая, что хочет поговорить с глазу на глаз. Вконец заинтригованный, Генрих дал солдатам знак выйти из камеры.

Когда они остались вдвоем, Джейми приблизился к королю так, чтобы можно было говорить шепотом. Однако его немытое тело, видимо, источало такое зловоние, что Генрих зажал нос и замахал рукой.

– Не подходи близко, Мортимер, ты невыносимо смердишь. Говори, мы слушаем.

Джейми поклонился:

– Простите, Ваше Величество. Вот мое предложение: в обмен на свою жизнь я готов пожертвовать королевской казне золото и серебро.

У Генриха загорелись глаза.

– Золото и серебро?! Мы думали, ты беден как церковная мышь.

– Я хотел, чтобы вы так думали, сир. Если бы я разоделся в пух и прах, вы бы заподозрили неладное.

Контрабанда принесла мне немалые доходы. Они ваши, сир, в обмен на мою свободу и обещание продолжить дознание по делу моего отца.

Генрих задумчиво сощурился.

– Грей и Сомерсет взбесятся, если мы отпустим тебя. К тому же мы можем приказать хорошенько обыскать замок и найти сокровища без твоей помощи.

Джейми сухо улыбнулся.

– Вы ничего не найдете, Ваше Величество. Никто, кроме меня, не знает, где находится тайник.

– Так ты говоришь, что много нажил? – переспросил Генрих, чрезвычайно воодушевленный возможностью обогатиться.