– Они не идут.

– Надо их завести. – Томми захлопнул дверку и крикнул: – Фредди!

Через пару секунд в комнату ввалился его младший брат.

– Что? – сказал он.

– Помоги! – ответил Томми.

У Фредди были самые длинные руки. Он снял часы с крючка и вместе с Хенриком вынес их из комнаты.

– Потащили! – сказал Томми, помогая им.

Фургон они припарковали рядом с домом.

На боку машины было написано: «Кальмар. Сварочные работы». Томми сам купил пластмассовый алфавит и наклеил буквы на борт. Фирмы с таким названием не существовало, но теперь машина не вызывала подозрений, разъезжая по острову по ночам.

– В Мэрнесе на следующей неделе собираются открыть полицейский участок, – сказал Хенрик, вытаскивая часы из окна.

На улице было холодно и безветренно.

– Откуда ты знаешь? – спросил Томми.

– Прочитал в газете.

В темноте раздался хриплый смех Фредди.

– Ха-ха, нам крышка, – сказал Томми. – Можешь позвонить и донести на нас: так тебе скостят срок.

Его нижняя губа опустилась, обнажая зубы: это должно было означать улыбку.

Хенрик тоже улыбнулся в темноте. На острове были тысячи дач: полиция просто не в состоянии патрулировать их все, тем более что по ночам копы не работают.

Он и братья погрузили часы в машину, где уже были сложены велотренажер, две каменные вазы, видеомагнитофон, мотор для лодки, компьютер с принтером и телевизор с колонками.

– Сваливаем? – спросил Томми, закрывая дверь.

– Да, думаю, больше здесь ничего нет.

Хенрик все-таки вернулся к дому, чтобы закрыть окно и подобрать куски побелки с земли, которые он потом заснул в щели, чтобы не видно было, что окно взломано.

– Ну, пошли же, – поторопил его Томми.

Братья считали заметание следов потерей времени, но Хенрик знал, что может пройти много месяцев, прежде чем взлом будет обнаружен, и за это время снег и дождь могут испортить отделку.

Когда Хенрик забрался в грузовик, Томми уже завел машину. Он открыл незаметный ящик на дверце машины и вынул завернутые в салфетку кубики метамфетамина.

– Тебе дать? – спросил он у Хенрика.

– Нет, – ответил тот.

Наркотик, называемый «лед», братья привезли с континента на продажу и для собственного потребления. Эти кристаллы будоражили, но, если Хенрик употреблял больше дозы за вечер, он начинал трястись как осина. Мысли в голове путались, и он не мог заснуть.

Он не считал себя наркоманом, хотя от дозы редко отказывался.

У Томми и Фредди явно таких проблем не было, или они не планировали сегодня спать. Братья закинули кристаллы в рот прямо вместе с салфеткой и запили водой из пластиковой бутылки. Томми надавил на газ. Машина обогнула дом и выехала на пустую дорогу.

Хенрик взглянул на часы: почти половина первого.

– К сараю? – спросил Томми.

Выезжая на проселочную дорогу, он послушно притормозил перед знаком, хотя дорога была пустая, и повернул на юг.

Через десять минут Хенрик сказал:

– Поверни здесь.

Не видно было ни машин, ни людей. Томми припарковал машину вплотную к сараю.

У моря было темно, как в пещере, только вдали моргали маяки Олуддена.

Хенрик открыл дверь и услышал шум моря. Звук шел от свинцово-черной воды; он напоминал ему о дедушке, который умер прямо на этом месте шесть лет назад. Алготу было восемьдесят пять лет и сердце у него было слабое, но он все равно заставил себя подняться с постели и на такси доехал сюда холодным зимним днем. Шофер высадил его на дороге, и там, видимо, и случился инфаркт, но Алготу все равно удалось добраться до сарая, у дверей которого его и нашли мертвым.