|
Когда рация была упакована, ее закопали. Сергей с силой топнул каблуком о землю. Из крохотного отверстия в каблуке вылетела струйка пыльцы – это был специальный порошок, острый запах которого сбивает со следа собак ищеек.
– А теперь надо тикать отсюда, – сказал он.
И в ту же минуту совсем рядом послышалось негромкое пение. Все трое замерли и встревоженно переглянулись. Голос приближался. А затем Владимир увидел женщину, которая шла по траве, не замечая их.
– Влипли… – шепнул Николай и вытащил пистолет.
– Не смей! – Сергей ударил его по руке. – А если рядом деревня? Шум поднимешь…
– Она же выдаст!..
– Быстро ложитесь! – перебил Сергей.
Повинуясь его властному голосу, Николай и Владимир бросились на землю.
– Не так! – зашипел Сергей. – Сделайте вид, будто отдыхаете…
Он тоже упал на траву, прикрыл лицо ладонью, зорко следя сквозь растопыренные пальцы за незнакомкой.
Женщина прошла мимо, посмотрела в их сторону, но, кажется, не заметила – мешали кусты.
Поднялись только после того, как женщина удалилась и голоса ее уже не было слышно.
– Пошли! – скомандовал Сергей и зашагал вперед.
Николай и Владимир двинулись за ним.
Глава четвертая
ВАСИЛЬЕВ И КРОТОВ ДЕЙСТВУЮТ
У Горнореченского сельсовета толпились люди. Увидев подъезжавшую «Победу», они расступились.
Выйдя из машины, Васильев и Кротов поздоровались с колхозниками и прошли в дом.
В просторной комнате, уставленной столами, шкафами, увешанной по стенам плакатами и лозунгами, их встретила немолодая женщина с простым и строгим лицом – председатель сельсовета.
– Быстро добрались, товарищи, – сказала она, пожимая руки чекистов. – По нашим дорогам это трудненько.
– Ничего, дороги еще в порядке, – ответил Васильев. – Вот когда дожди пойдут… А пока сама природа с нами заодно. – Лицо майора стало серьезным. – Так мы слушаем вас, Анастасия Петровна.
– Утром пришел колхозник из Веснянки. Сторож. Он перед рассветом слышал гул моторов. А огней не видел. Смекнул сразу – самолет не наш. А если не наш – просто так, ни с того ни с сего не прилетит…
– Молодец ваш сторож, – похвалил Кротов.
– Еще… – Анастасия Петровна подвинула к себе перекидной календарь. – Я тут записала, кто еще слышал шум самолета. Да они все здесь.
– Ты опроси этих людей, – сказал Васильев Кротову, – а я доеду до райкома. Надо, чтобы секретарь обо всем знал.
Первым перед Кротовым предстал счетовод колхоза, долговязый белобрысый парень в щегольской куртке с «молниями».
– Понимаете, дело какое! – воскликнул он с порога. – Возвращаюсь это я домой…
– Откуда?
– Из города, конечно… Возвращаюсь это, вышел на площадку вагона… Покурить, значит. А рядом с поездом, ну, вот совсем рядом – елки палки – самолет летит!..
Кротов уже привык к тому, что к показаниям свидетелей надо относиться с осторожностью. Очевидцы иногда к действительным фактам добавляли многое от себя, нагромождали десятки преувеличенных подробностей, а затем сами начинали верить в то, что ими попросту придумано.
– Давайте по порядку, товарищ, – сказал он. – И спокойнее, спокойнее.
– Да как же – спокойнее! – заволновался парень. – Может, тот прощелыга нечисть разную на нашу землю скинул. |
