Однако его природная осторожность подсказывала иной возможный исход. Устрашенные города откроют ворота, он, Конан, и впрямь обоснуется в Дель Морге, а потом его настигнет внезапная смерть от чаши с отравленным вином. Эти южане… Киммериец насмотрелся на их обычаи в Шадизаре и Аренджуне, не говоря уж о Заморе. Сладкие речи и обильные возлияния — а потом предательский удар в спину!

Конан почесал затылок.

— Это, конечно, все очень хорошо…

— Но? — подхватил проницательный эмир. — В чем тут преграда?

— У меня осталось дело, — сдвигая брови, объяснил киммериец. — Мне надо покончить с Ночными Клинками — и пока я не расправлюсь с ними, ни за что иное браться я не могу. Хотя потом, конечно же, можно…

Эмир всплеснул руками, совсем как разочарованный купец, у которого сорвалась выгодная сделка.

— Зачем, зачем тебе это, Конан? Когда-нибудь потом, когда армия объединенных под властью Маранга городов обретет настоящую мощь, я заверяю тебя, я даю тебе слово, что мы непременно…

Конан едва заметно усмехнулся. Киммериец хорошо знал цену подобным обещаниям.

— Нет, достойный владыка. У нас в Киммерии не привыкли откладывать месть до завтрашнего дня. Боги помогают смелому! Я должен отправляться на юг.

— На юг… — эмир тяжело вздохнул. — На юге ты не найдешь ничего, кроме мучительной смерти — или же нового рабства. Подходы к крепости Ночных Клинков охраняет элементал, дух огня, покорный чародеям ордена — он испепелит тебя, как только ты приблизишься…

— Элементал? — Конан поднял брови. — С такими я еще не встречался… Что ж, значит, тем интереснее будет поход!

— Конан, Конан… — эмир вновь покачал головой. — Я понимаю, что ты не слишком-то доверяешь мне. Но чтобы уговорить тебя встать под стяги Маранга, я готов отдать тебе руку моей дочери Илорет!

Киммериец поперхнулся. Прелести наследницы Маранга, разумеется, не оставили его равнодушным, но слова эмира повергли северянина мало что не в смятение. Переспать — это, пожалуйста, а вот все прочее… Разговор начал приобретать совсем дурной оборот. Кром! А тут еще эта болванка… то есть, тьфу, Священная Клепсидра, каковую надлежит доставить в вендийский храм и каковую смогли понять лишь полдюжины крепких рабов — она-то остается здесь, в Маранге!

А еще Лиджена. Девчонка, умудрившаяся неведомыми путями угодить из Бодея в Маранг! Которую, — Кр-р-ром! — все-таки придется тащить домой… ибо не пристало мужчине похищать таких девушек и не возвращать их… за немалый выкуп, разумеется.

Ладно. С южанами жить… Конан натянул на лицо улыбку.

— Почтенный эмир, твои слова меня убедили. Я согласен. Но только я прошу, — (слово это далось северянину нелегко — он привык брать и отнимать, но никак не просить), — отпустить на свободу служанку твоей дочери по имени Лиджена. Ее надо отправить в Бодей… к ее отцу.

— Немедленно распоряжусь, чтобы ее отправили на самом лучшем нашем корабле! — энергично рубанул воздух ладонью эмир. — Я дам ей надежную охрану… и щедро одарю. Ты доволен?

— О, да! — кивнул Конан. — Как только она отплывет — мы займемся твоей армией, почтенный. Я думаю, — небольшая муштровка ей не помешает…

Эмир пришел в восторг.

— О, нет, конечно же, нет, доблестный Конан! Я наделю тебя всеми необходимыми полномочиями…

— Чем-чем? — переспросил киммериец.