Водя по бумаге пальцем, она стала читать, произнося каждое слово вслух:

– «Деньги. Спасти поместье. Спрятаны здесь. Сад. В саду. Золотой цветок. Папоротник. Флер-де-лис». – Не отрывая взгляда от бумаги, она сказала: – Расскажите мне о том, как вы вели поиски до сих пор. Догадываюсь, что, основываясь на этом, вы искали возле всех растений, цветущих золотистыми или желтыми цветами.

– Да. Сделав вид, что меня давно интересует цветоводство, особенно желтые цветы – желтый – мой любимый цвет, – я проконсультировался с Полом. Тот был счастлив показать мне множество цветов всех оттенков желтого, росших в цветниках и на всей остальной территории поместья.

Она повернулась и взглянула на него:

– Желтый действительно является вашим любимым цветом?

– Нет. – Его взгляд переместился на ее платье, потом он снова взглянул ей в глаза. – Я предпочитаю коричневый. А вы, Сара? Какой цвет предпочитаете вы?

Она взглянула на него и чуть покраснела от смущения.

– Мне нравятся все цвета, милорд, – сказала она, намеренно подчеркивая последнее слово, чтобы придать деловой характер их разговору. – После раскопок возле желтых цветов вы, наверное, стали копать рядом с папоротниками?

– Именно так. Я перекопал несколько акров земли под папоротниками. Они, как и желтые цветы, растут на территории поместья повсюду. И имеют обыкновение неожиданно вырастать там, где их прежде не было. Этим я занимался всю весну. – Он наклонился и указал на последние слова: – Я не уверен, что правильно записал это. Как я уже говорил, его слова было очень трудно понять.

– Буквальный перевод этих слов означает «цветок лилии», – пробормотала она. – В вашем саду есть много разновидностей лилии.

– И я вскопал землю вокруг всех. После того как закончились безрезультатно поиски вокруг желтых цветов и папоротников, я начертил карту территории поместья и тщательно обследовал каждый участок. Необследованным остался только розарий, где вы обнаружили меня прошлой ночью. Основываясь на его словах «спрятаны здесь», я решил, что отец имел в виду цветники на территории Лэнгстон-Мэнора. Несмотря на это, я обыскал также небольшой цветник за нашей лондонской резиденцией, а также оранжереи здесь и в Лондоне. Но не нашел ничего.

– Это означает, что вы уже обыскивали участки, где посажены ирисы?

– Кроме розария, я обследовал все. Почему вы спрашиваете?

Она повернулась и снова взглянула на него. Поскольку он наклонился, его лицо было менее чем в футе от ее лица. Он заметил, что дыхание у нее стало прерывистым, а глаза потемнели. Очевидно, она была не такой уж равнодушной, какой хотела казаться. Ну что ж, тем лучше. Ему, черт возьми, совсем не хотелось страдать одному.

Помолчав в задумчивости с минуту, она ответила:

– Я спрашиваю, потому что флер-де-лис (геральдическая лилия) является также символом ириса.

Мэтью замер.

– Я этого не знал. Вы уверены?

– Да. А это имеет какое-нибудь значение? Я думала, что вы уже искали возле ирисов.

– Искал. И не нашел ничего. – У него появилась крошечная искорка надежды. – Но слово «ирис» может оказаться важным ключом к разгадке нашей головоломки, потому что оно означает не только название цветка.

– А что же еще так называется? – спросила заинтригованная Сара.

– Ирис, или Айрис, звали мою мать, – сказал он. Искорка надежды разгорелась чуть ярче. – А самым любимым материнским уголком на территории поместья была та его часть, которую отец обустроил специально для нее, посвятив любимому цветку матери.