— Я очень, очень сожалею, правда, — проговорил я. — Если бы только я с самого начала не отправил вас в эту гостиницу…

— Бросьте. Гостиница тут ни при чем. — Соня подалась вперед, чтобы получше разглядеть Тило. Потом с улыбкой повернулась ко мне, и мне почудилось, будто в глазах у нее блеснули слезы. — Скажите мне вот что. Сегодня вы тоже собираетесь сочинять новые песни?

— Планирую. Или хотя бы закончить ту, над которой работаю. Ту самую, что вы слушали вчера.

— Чудесная песня. А чем вы займетесь потом, когда покончите здесь с сочинением песен? Есть у вас дальнейшие планы?

— Вернусь в Лондон и соберу группу. Этим песням нужна правильная группа — иначе они не прозвучат.

— Заманчиво. Желаю вам удачи.

Помолчав, я тихонько добавил:

— Но, опять-таки, можно и не трепыхаться. Не такая уж это простая задача, как вы понимаете.

Соня не ответила, и я подумал, что она не расслышала, так как опять повернула голову, чтобы следить за Тило.

— Знаете, — проговорила она наконец, — когда я была помоложе, ничто не могло вывести меня из себя. А теперь меня все раздражает. Не понимаю, как со мной такое случилось. Хорошего в этом мало. Так-так, Тило, скорее всего, сюда не вернется. Пойду в гостиницу и подожду его там.

Соня поднялась со скамьи, не отрывая взгляда от далекой фигурки.

— Досадно, — сказал я, тоже вставая с места, — что у вас вышла ссора в отпуске. А вчера, когда я для вас играл, вы, казалось, были вполне счастливы.

— Да, момент выпал славный. Спасибо вам за это. — Внезапно Соня с сердечной улыбкой протянула мне руку. — Так славно было с вами познакомиться.

Мы обменялись рукопожатием — но вяловатым, как пожимают руку женщинам. Соня пошла своей дорогой, но потом остановилась и оглянулась на меня:

— Если бы Тило был здесь, он бы вам сказал: никогда не отчаивайтесь. Он, конечно же, сказал бы, что вам нужно поехать в Лондон и попытаться собрать группу. Вас непременно ждет успех. Вот что Тило вам сказал бы. Это в его духе.

— А что сказали бы вы?

— Мне бы хотелось сказать то же самое. Потому что вы молоды и талантливы. Но у меня такой уверенности нет. Жизнь приносит немало разочарований. Когда везет, о чем только не мечтаешь… — Соня снова улыбнулась и пожала плечами. — Но я не должна этого говорить. Я для вас не лучший пример. Кроме того, я вижу, что вы во многом напоминаете Тило. Постигнут вас разочарования, вы все равно будете держаться. Будете повторять, как он: ну и счастливчик же я… — Несколько секунд Соня вглядывалась в меня, словно старалась запомнить, как я выгляжу. Ветерок развевал ее волосы, отчего она выглядела старше, чем обычно. — Удачи вам, и побольше, — заключила она.

— Вам тоже, — сказал я. — Надеюсь, вы помиритесь.

Соня в последний раз помахала мне рукой и, спускаясь по тропинке, скрылась из виду.

Я вынул гитару из футляра и присел на скамейку. Играть я не начинал, потому что смотрел вдаль, на Вустерширский маяк и на крохотную фигурку Тило на склоне. Может, оттого, что солнечные лучи били как раз в эту часть холма, я различал его теперь гораздо яснее, чем раньше, хотя он удалился на большее расстояние.