Судя по тому, что я о нем слышала, этот Аша’ман слишком заносчив для такого. Мне вообще кажется, что у нас тут есть рабочий, умеющий направлять и затаивший на кого-то обиду.
Беонин недовольно фыркнула. Она почувствовала, что Тервайл возвращается. Он, наверное, бежал, раз управился так быстро.
– Ну а почему тогда он так долго ждал? Последних рабочих мы взяли в Муранди, это было месяц назад.
Ашманайлле открыла было рот, но Фаэдрин опередила ее, словно воробей, хватающий крошку:
– А может, он только-только научился направлять. Мужчина-дичок. Я слышала разговоры рабочих. Аша’манов боятся, но в равной степени восхищаются ими. Я даже слышала, что некоторые говорили, что, если бы у них хватило смелости, они бы сами отправились в Черную Башню.
Удивленно изогнув левую бровь, Серая сестра укоризненно воззрилась на говорившую. Несмотря на то что они были подругами, ей все же не понравилось то, как Фаэдрин перебила ее. Но она произнесла лишь:
– И Аша’ман сможет найти его, я уверена.
Беонин чувствовала, что Тервайл ждет ее чуть поодаль, в нескольких шагах позади. Стража окружала аура неколебимого, словно горы, спокойствия. Как же ей хотелось иметь возможность заимствовать это спокойствие, так же как и физическую силу.
– Но это вряд ли, согласись, – коротко бросила она.
Романда и другие, быть может, и предложили этот бессмысленный «союз» с Черной Башней, но теперь передрались, словно пьяные извозчики, из-за того, как претворить его в жизнь: как сформулировать соглашение. Они постоянно рвут все на мелкие кусочки, потом снова собирают и опять раздирают в клочья. Этот план, благодарение Свету, обречен.
– Мне пора, – сказала она, принимая поводья Зимнего Зяблика из рук Тервайла.
Шкура высокого гнедого мерина, принадлежавшего Стражу, лоснилась; он отличался мощью и быстротой, как и положено боевому коню. Ее же бурая кобылка напротив была приземистой, поскольку ее хозяйка предпочитала выносливость скорости. Зимний Зяблик могла бодро продолжать путь, когда другие лошади, повыше и помощнее, уже выдыхались. Вдев ногу в стремя, Беонин положила руку на луку седла и обернулась:
– Погибли две сестры, Ашмайналле, причем обе из Голубой Айя. Разыщите тех сестер, которые хорошо их знали, выясните, что еще было у погибших общего. Если вы хотите разыскать убийцу – ищите связи.
– Но я очень сомневаюсь, что они приведут к Аша’манам, Беонин.
– Важно найти убийцу. – Она вскочила в седло и, развернув Зимнего Зяблика, поскакала прочь, так что женщины ничего не успели ответить. Да, резкое завершение беседы, и не очень вежливое, но ей больше нечего им посоветовать, тем более что время уже поджимает.
Солнце уже полностью взошло из-за горизонта и поднималось к зениту. После столь долгого ожидания времени уже действительно не хватало.
Поездка к площадке Перемещений оказалась недолгой, но у высокой холщовой стены вереницей выстроились около десятка Айз Седай. Некоторые женщины держали под уздцы коней, еще несколько ждали своей очереди без плащей или накидок, – они, судя по всему, предполагали в результате оказаться в помещении, а парочка даже куталась в шали, которые по каким-то причинам была вынуждены надеть. Половину присутствующих сестер сопровождали Стражи, часть из которых была облачена в меняющие цвет плащи. Но всех Айз Седай объединяло одно – сияющий ореол Силы. Тервайл не выказал удивления, узы хранили ощущение нерушимого спокойствия. Он доверял ей. За холщовыми стенами сверкнула серебряная молния, и спустя некоторое время, за которое можно было медленно сосчитать до тридцати, две Зеленые сестры – создать врата в одиночку они были не в состоянии – вошли внутрь в сопровождении четырех Стражей, ведущих коней под уздцы. Уединение при Перемещении уже давно превратилось в обычай. |