В общем, через двадцать пять минут, побив все мыслимые и немыслимые рекорды скорости, мы звонили в дверь квартиры Мадлены Людвиговны. Дверь нам открыла Шарлотта Евгеньевна. Глаза у неё были красные и заплаканные.

— Заходите, мальчики, — сказала она. — Мадлена лежит у себя. Она… Словом, может, вы что-нибудь придумаете.

— Шарлотта! — донесся из спальни слабый голос Мадлены Людвиговны. Шарлотта! Пожалуйста, подойди!

— Да, конечно! — отозвалась Шарлотта. — А вы, мальчики, раздевайтесь пока и проходите в гостиную.

Мы сняли куртки и ботинки и прошли в гостиную. Димка и Юрка сразу кинулись к портрету Сент-Экзюпери на стене.

— Да, конечно! — сказал Юрка. — Это он. Я, кстати, поглядел его биографию, и в книге, и в «Литературной энциклопедии». У нас писатель живет напротив, так я вчера, не заходя домой, наведался к нему. Хорошо, том энциклопедии с буквой «С» уже вышел, сказал он, когда я объяснил, про кого мне надо поглядеть… В общем, Сент-Экзюпери и в самом деле в тридцатые годы бывал в Советском Союзе, корреспондентом одной из французских газет. Забыл сейчас, какой, но это и неважно.

Тут в комнату вошла Мадлена Людвиговна, в красивом шелковом халате до пят. Шарлотта Евгеньевна держалась рядом, чтобы, в случае чего, поддержать подругу.

— Да вы рассаживайтесь, мальчики, — сказала она, сама садясь в кресло. — Я не сразу вас встретила, потому что не могла ведь вас принимать в постели, как эта… дряхлая немощь. Я, надеюсь, ещё не такая.

Нам показалось, что она успела подкраситься, и даже воспользоваться пудрой и румянами. Во всяком случае, губы у неё были совсем не синими, какими бывают у сердечников во время приступа, а нормального красного цвета, и лицо — розовым, а не бледным.

— Но какие подлые люди бывают! — продолжала Мадлена Людвиговна. — Это ж подумать, взять и похитить живое существо, которое мы так любим, ради… ради своих целей! Лучше бы они просто ограбили нас, но Гиза оставили в покое!

— Мы хотим вам помочь, — сказал я. — Это — мои друзья, Дима и Юра. Авось, все вместе мы что-нибудь придумаем.

Мадлена Людвиговна кивнула.

— Скажите, а почему вы просто не обратились в милицию? — спросил Димка. — Ведь милиция в два счета поставила бы засаду и поймала того, кто придет за ножом! Или того, кто потом приведет собаку!

— Он предупредил нас, чтобы мы не смели обращаться в милицию, сообщила Шарлотта Евгеньевна. — Сказал, что, если он, как он выразился, «учует подвох», он свернет Гизу шею. Мы не можем рисковать жизнью Гиза! И потом, он предупредил нас, что, если мы обратимся в милицию, нож у нас просто конфискуют, потому что это уже большой нож, считающийся холодным оружием, и его нельзя хранить без особого разрешения.

— Ну, это он загнул… — пробормотал Димка. — Хотя, кто знает…

— А как вы должны передать ему нож и получить Гиза? — спросил я.

— Он сказал, что позвонит от трех до четырех и сообщит, что и как, сказала Мадлена Людвиговна. — Сейчас двадцать минут четвертого, так что звонка надо ждать с минуты на минуту…

Не успела она это произнести, как громко затрезвонил телефон.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ПЛАН ДЕЙСТВИЙ

— Да, — сказала в трубку Мадлена Людвиговна.